Ивеллон |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Ивеллон » Общий архив эпизодов игры "Ивеллон" » 1-4.11. На ошибках учатся
Участники: инквизиторы, пленный раххис, гонец, Арр-Гента.
Время и место: почти предгорья Грозных гор, городишко Свиные Ворота, позже - дорога на Хролдар.
Событие: Опальный инквизитор, невезучий раххис, трусливый гонец и юная дракошка, у которой энтузиазма явно больше, чем опыта.... Если всех собрать хоть приблизительно в одном месте, кто знает, что может случиться?
По техническим причинам очерёдность отыгрыша - плавающая.
Отредактировано Хингв I (14 ноября, 2012г. 13:49:17)
~Этьен Лавалье, инквизитор~
Это назначение было глупым с самого начала. Столь же глупым, как название городка, где они квартировали. Свиные Ворота, кто это вообще придумал? Подходящее имя для деревеньки, утопающей в навозе, но не для города. Впрочем, этот «город» недалеко ушел от деревни. Чем же он, Этьен Лавалье, заслужил такое? Откуда, в конце концов, он мог знать, кому принадлежит тот злосчастный плащ? А теперь из-за дурацкой шалости и стечения обстоятельств ему придется Единый знает, сколько лет торчать в этой глуши…. Говорят, это укрепляет силу духа и веру? Он предпочитал укреплять веру в столице, или, по крайней мере, в Дамон Шире. Да еще и подчиненные, о которых Этьен в моменты дурного настроения, последнее время приключающиеся всё чаще, думал, что они недалеко ушли от свиней, давших имя городу.
И в такой глуши ничего не случается. Вообще ничего. Скрывающиеся от Церкви маги, дикие твари и прочие мерзкие отродья колдовства? Если бы. Маги тут, похоже, кончились несколько десятилетий назад. Видимо, померли от скуки. И инквизитору вкупе с приданными ему двумя послушниками Ордена Белой Лилии, а также несколькими солдатами, похоже, грозила та же судьба.
Это было неимоверно глупо. До вчерашнего дня.
Вчера они поймали раххиса. Кажется, подчиненные Этьена еще не осознали до конца этот факт. Да и он сам, пожалуй, тоже…. Особенно учитывая то, что, не будь раххис столь же удивлен столкновением с церковниками, как они – с ним, и не окажись Пэррин со своей любимой дубинкой у мага за спиной, далеко не факт, что они бы его взяли.
Наверное, Этьен был плохим служителем Единого, потому что в этой ситуации его больше всего радовало не то, что они захватили колдовское отродье, а то, что пленник стал поводом отправиться в столицу. Возможно, если он доставит на допрос раххиса, ему позволят не возвращаться в эту глушь? Впрочем, сперва пленника еще нужно было довезти, и молодой инквизитор опасался, что это может оказаться проблемой. Кто знает, не попытаются ли сообщники мага отбить его? Да и сам он мог устроить проблемы, стоит только чуть ослабить бдительность. К сожалению, в данном случае ирифрит не мог предотвратить применение богомерзких чар….
Так что раххис, брошенный в крытую телегу, был крепко связан и прикован к закрепленному на боковой стенке железному кольцу. Рот ему заткнули кляпом, а на голову кто-то из солдат сообразил надеть полотняный мешок. Всё вместе, по крайней мере, выглядело надежным. Правда, Этьен с легким беспокойством вспоминал о том, что пленника, вообще-то, надо будет кормить, иначе он просто не дотянет до Хролдара.
А еще Лавалье отправил гонца. Патрик Лоу был самого что ни на есть низкого рода, да и особой интеллектуальностью не отличался, однако умудрился все-таки попасть в послушники Ордена. И, что самое главное, он был тощим и мелким и действительно хорошо умел ездить верхом. Он мог добраться в Хролдар быстро. Рано с утра, запихнув письмо с печатью Этьена глубоко за пазуху, - видимо, для большей сохранности, - Патрик на лучшей лошади, нашедшейся в этой дыре, выехал в столицу вперед остального отряда.
В Свиных Воротах должен был остаться второй послушник Ордена. Плохая, конечно, замена инквизитору, но ведь доставка пленного раххиса в целости и сохранности важнее? Этьен уверил себя, что это так. И теперь, придерживая коня наравне с неспешно катящейся телегой, он, наконец, покидал проклятый городок….
Никрес, сын Герлина, молодой циркач-раххис
Сознание, наконец, начало возвращаться к Никресу. Ужасно болела голова, как будто его огрели чем-то тяжелым... Ник вдохнул и чихнул от пыли. И вспомнил.
Его ведь, блин, действительно огрели по голове!
Парень осторожно приоткрыл глаза и аккуратно пошевелил руками, вдохнул поглубже и понял. Хреново греет печка. Да, примерно так говорил Большой Улик, атлет в их труппе. Он был связан, хорошо связан.
Как так он умудрился? Да всё просто - совершенно не рассчитывал встретить Церковников в таком захолустье. Расслабился. Может быть показал пару "лишних" фокусов? Проштрафился? И вот теперь поплатится, если не придумает, как слинять.
Судя по качке, его куда-то везут.
"Может быть в город покрупнее? Узнать бы..."
Так неудачно попасть!
Ник всё сокрушался и сокрушался, а между тем, лучше бы было что-то сделать. Но, пока он так надежно связан, да ещё и с мешком на голове, делать-то нечего.
Ник стал прислушиваться, чтобы как-то разобраться в происходящем и в том, не привлек ли его чих ненужного внимания. Вскоре он понял, что в телеге, где его приковали, он вроде как один. А значит, стоило попробовать прощупать слабые места спеленавших его пут. Этим циркач и занялся, стараясь действовать тихо и осторожно, не привлекая возможного внимания.
"Интересно, а как там остальные? Кира? Жук? Их-то хоть не сцапали?"
Отредактировано Аффларе вис Инис (20 января, 2012г. 15:19:01)
Аргента летела над Грозными горами, замирая от волнения и ужаса. Всего несколько месяцев назад она узнала о том, что является не человеком, а драконом. Вспомнила свое удивление при словах спасенного челове дракона, что она его соплеменница, насильно превращенная в человека. Значит, Нертея не ее мать, пронеслось в тот момент в голове девушки. Но мимолетно – добрую женщину Аргента любила, несмотря ни на что.
Грустно вздохнула, помня, как не хотела отпускать ее мама в далекие и непонятные Грозные горы. Пришлось рассказать о драконах.. Нертея в ответ поделилась воспоминаниями о том, как муж притащил в дом странный мешок и унес его на задворки. Потом крик, дым.. и Нертея нашла супруга... точнее, то, что от него осталось, а рядом громко ревела кроха лет двух. Рассказала о детстве обретенной дочери, о ее снах про полеты. «Значит, ты не зря видела эти сны», - вздохнула женщина, собирая дорожную сумку.
Для учения Аргенте назначили такое расписание, что впору взвыть. Магия, полеты, целительство – все то, что она должна была уже знать к своим годам. Больше всего ей нравилось летать. Горы с высоты полета казались сказкой, нарисованной изумительно талантливым художником. Аргента часами не возвращалась из полета, купаясь в облаках или кувыркаясь в лучах солнышка. Вот и сейчас она упивалась воздухом и ветром, несущим ее над горами. Раннее утро заливало розовым светом молочно-белые края облаков и заставляло жмуриться под своими пронзительными лучами.
Возможно, это и стало причиной того, что Аргента примитивно заблудилась в неплохо изученных за полгода проживания в Шэссирраиррверне местах. Окончательно ее убедили в этом разбросанные по огромной долине крестьянские домишки, которых не могло быть в Грозных горах. Уставшая дракошка поняла, что следует немедленно опуститься на землю и отдохнуть. А потом уже искать выход. Сделав последний круг, чтобы лучше запомнить местность, Аргента опустилась на небольшую полянку посреди большого соснового леса и огляделась в поисках возможного завтрака.
Отредактировано Аргента (28 ноября, 2012г. 22:18:34)
~Этьен Лавалье, инквизитор~
Вечерело. Дорога была сухой и ровной, с неба тоже не лилось ничего лишнего, так что путешествие проходило приятно. Насколько может быть приятной поездка, сопровождаемая постоянным беспокойством о том, что пленника могут попытаться отбить. Но таковой она была только до момента, когда Этьен в очередной раз (пятый или шестой за последние два часа, а сколько до того – он уже и не помнил) заглянул в телегу. Нет, раххис, слава Единому, был на месте. А вот где, демоны их побери, охрана?!
Охрана нашлась, как ни странно, среди остальных солдат.
- Мы… э… отлить ходили, милорд, - наконец, выдал один из караульных под сердитым взглядом инвизитора.
- Что, оба сразу?! – теперь взгляд Этьена говорил «ну вы и идиоты!», хотя скорее можно было подумать, что это они считают идиотом его, раз выдают такие отмазки. Не дождавшись ответа, он скомандовал: - Делаем привал. Дорак, Квентин, караулите пленного. Не отлучаясь даже по естественной надобности. Дошло? И чтобы он даже шевельнуться не вздумал!
Судя по тому, как дружно закивали проштрафившиеся охранники, дошло. И пресекать шевеления раххиса они будут со всем возможным энтузиазмом, который может стоить ему пары сломанных ребер…. Этьен на секунду задумался, не отдать ли им всё же отдельное указание не калечить мага раньше времени (а вдруг не довезем?), - но пока не стал этого делать. В конце концов, колдовские отродья не заслуживают снисхождения, не так ли?
Солдаты, при всех своих недостатках, - которые Этьен после последних двух лет службы мог перечислять очень долго, - с обустройством временного лагеря справились быстро. Кушать-то всем хочется…. Даже, кстати, всяким пленным магам. Об этом инквизитор предпочел бы не вспоминать, но, если пленника не кормить, - и, тем более, не давать ему воды, - он опять же может загнуться.
Инквизитор и все его подчиненные, включая сменившихся караульщиков, поужинали. И теперь вопрос «что делать с рахисом» вставал во всей своей неприглядности. В какой-то момент Лавалье малодушно подумал, не отложить ли его до завтра, - уж до завтра-то проклятому магу ничего не сделается. Но в результате-то всё равно будет то же самое. Нужно будет убрать кляп, и тогда… а вдруг раххис попробует колдовать? Слово, мысль и жест – то, из чего слагаются богомерзкие чары. А если маг опытен, то ему может хватить двух частей. Сейчас они, веревками и кляпом, лишили его возможности говорить и делать какие-либо жесты. Но если убрать кляп….
Этьен заставил себя прервать эти пораженческие размышления. Инквизитор он или кто, в конце концов?
- Квентин, проверь веревки и вытащи его из телеги, - кого «его», подразумевалось по умолчанию. Повозившись, - всё под наблюдением самого Этьена, - минут пять, солдат выполнил указание, без видимых усилий перетащив пленника через борт телеги и держа почти на весу перед командиром. – Дорак, дай мне повязку. Снимешь с него мешок по моей команде. Не раньше, понял? Раз, два… снимай!
Наставники говорили, что у раххисов колдовские глаза. Что нельзя в них смотреть даже секунду, иначе рискуешь потерять волю. Поэтому перед пленником сейчас не было никого. Сам Этьен, с полосой полотняной ткани в руках, стоял сбоку, и, как только Дорак сдернул с головы мага мешок, завязал ему глаза. Полотно, вполне вероятно, позволяло различить свет и тень, но цель была не в том, чтобы совсем лишить пленника зрения. Нет, только лишить его возможности зачаровывать взглядом.
- Теперь слушай меня, маг. – Инвизитор слегка колебался, какое обращение использовать, и всё же остановился на нейтральном «маг». Конечно, «существо» или «отродье» тоже соответствовало бы истине, но внезапно вылезший внутренний голос, подозрительно напоминающий голос баронессы Лавалье, настаивал, что обращаться таким образом к разумному существу, - даже ко врагу, - нельзя. – Мы собираемся тебя покормить, и для этого придется убрать кляп. Если ты попробуешь сделать или сказать хоть что-нибудь, что заставит меня подумать, что ты пытаешься колдовать – позади тебя стоит Пэррин с дубинкой. И вместо еды ты получишь удар по затылку. Более того, он даже не будет ждать прямого приказа от меня. Если ему покажется, что что-то не так со мной или с любым из наших товарищей, он тоже немедленно тебя оглушит. Если всё ясно и ты согласен вести себя благоразумно, кивни. Если нет… ну, не мои проблемы, что тебе придется лечь спать без ужина.
Никрес, сын Герлина, молодой циркач-раххис
Да, жрать хотелось. Особенно захотелось тогда, когда до него стали доноситься запахи готовящейся еды от костра. Тем более, что откуда знать, собираются ли его вообще кормить. Говорить с ним, ясное дело, никто не стал. С одной стороны конечно дело ясное, но с другой стороны... значит его везут к кому-то более важному, а нынешние конвойные на столько мелкая сошка, что неприятности будут только если он - Ник - сам их спровоцирует. Парень этого, ясное дело, не хотел. Худо-бедно с периодически накатывающей паникой справился.
В общем, для себя он решил - если до того как начнут укладываться, или снова двинутся в путь (почем знать, Никресу казалось, что уже вечер, но может оно и не так на самом деле, а может эти изверги и ночью будут ехать), его не покормят, то он попросит воды. Уж воды-то ему дадут, правда?
О том, что и это может оказаться не так, раххис предпочитал даже не задумываться.
Тут стало слышно, что к нему кто-то идет. Потом стали проверять путы, которыми связали его (к слову, очень качественно, вывернуться, или ослабить их Нику так и не удалось) инквизиторы. Потом как-то дернуло, приподняло... шмякнуться о землю самым нелицеприятным образом помешало только то, что его волокли за шиворот. Итаче бы точно - ничего не видя и будучи полностью связанным-то.
Почему-то ему не хотели давать хоть мимолетно видеть окружающее - "Секретные пути какие, что ли?" - промелькнула у него мысль.
Но вот к нему обратились.
Ник повернул свою рыжую голову в сторону источника звука.
Говорил инквизитор страшное. Будешь колдовать - ударят, не будешь, но решат, что колдуешь - всё равно ударят. Учитывая, что владелец дубины находится за спиной, кто знает, на какие действия и бездействия будет он махать дубиной, становилось совсем не понятно. Никрес отчаянно закивал. Ему было 22, и он очень хотел жить и есть.
Отредактировано Аффларе вис Инис (22 января, 2012г. 01:31:08)
Короткий полет на бреющем результатов не дал – дичь в предгорье решительно отказывалась появляться на глаза, начисто наплевав на голодную дракошку. Полетав три часа, Аргента решила спуститься на землю. Девушка задумчиво чертила по земле когтем, раздумывая, возвращаться в Шэссирраиррверн сразу или немного погулять. Вроде бы надо.. Волнуются, наверное. Но как же не хочется домой, к урокам и ограничениям. Выросшая в вольнице, Аргента тяготилась новой жизнью, требующей послушания и дисциплины.
Нет, ей нравилось учиться магии, полетам, жить среди драконов. Но все-таки сложно после вольной жизни, когда мама Нертея даже не ругала за вечные отлучки дочери, приспособиться к полувоенному порядку драконов. Понимая, что ей влетит за отлучку, дракошка все же решила немного задержаться. Если уж совсем честно, то в глубине души ей хотелось совершить какой-нибудь геройский поступок, чтобы старшие драконы заметили ее и похвалили.
Правда, что совершить – абсолютно неясно. Можно попытаться ограбить одинокого торговца – драконы иногда нападали на караваны, разрушая экономическое обеспечение Ивеллона. Ну или поджарить случайного инквизитора. Можно, конечно, взлететь и попытаться найти один из многочисленных драконьих патрулей, которые в предгорьях курсируют постоянно. Или самой найти четко различимый хребет Грозных гор. Вздохнув, Аргента поняла, что очень устала, и решила отдохнуть в прохладе рощи, раз уж заняться пока больше нечем. Под жужжанье мошкары и успокаивающий шелест листьев путешественница поневоле быстро заснула…
Отлично выспавшись, еще более голодная, чем утром, Аргента полетела на поиски добычи. Однако то ли удача отвернулась от серебристой летуньи, то ли этот день был на редкость непопулярным для прогулок, но ни одну косулю или оленя дракошка не нашла. Очень злая, она приземлилась в нескольких шагах от дороги, решая сложнейшую задачу: поискать еды еще или полететь домой на голодный желудок.
Отредактировано Аргента (28 ноября, 2012г. 22:20:28)
~Этьен Лавалье, инквизитор~
Рассмотреть пленника Этьену удалось только сейчас, и он с удивлением обнаружил, что маг, - по крайней мере, по виду, - младше его самого. Конечно, кто их, этих нелюдей, знает… но раххис выглядел совсем юным. И напуганным.
- Квентин, веди его к костру. Перрин, следи, - коротко скомандовал инквизитор, мысленно отвешивая подзатыльник разгулявшему воображению. Распорядился, обращаясь к незадействованным членам отряда: - Остальные – готовьтесь ко сну. Дежурства – как обычно. Садись. – Это уже пленнику.
Прежде чем убрать кляп, Этьен дернул застывшего столбом Перрина за плечо, заставляя наклониться, - выглядело это ужасно несолидно, но, увы, инквизитор еле-еле дотягивал до среднего роста, и подчиненный был почти на голову его выше, - и очень тихо, чтобы пленник не услышал, отдал приказ: «Оглушать – только по моей команде или если он явно меня атакует. И соизмеряй силу удара. Он должен быть в пригодном для допроса состоянии».
Урегулировав вопрос сохранности головы раххиса, Этьен, наконец, вытащил кляп у него изо рта. И, пожалуй, он искренне надеялся, что тот не станет делать глупостей. И не менее искренне убеждал себя в том, что этот момент его интересует только потому, что пленник должен быть в состоянии внятно говорить, когда за него возьмутся столичные дознаватели.
Однако же, сейчас перед молодым человеком вставал еще один очень любопытный вопрос. Каким образом накормить связанного пленника? Уж что-что, а освободить ему руки Этьен не согласился бы ни под каким предлогом. Настырный внутренний голос, окончательно определившийся с подражанием дражайшей матушке, подсказывал вариант «с ложечки». Лавалье вздохнул… и малодушно решил начать с того, что попроще: с кружки с водой. Наполнив простую жестяную посудину из бурдюка, он поднес ее к губам раххиса и коротко сказал:
- Пей.
Насколько неудобно пить, не используя руки и ничего не видя, он честно старался не представлять.
~Патрик Лоу, гонец~
Патрик Лоу всегда был благодарен Ордену за то, что тот дал ему шанс сбежать от крестьянской рутины, которая ему, третьему сыну в семье, грозила в самом худшем своём виде. Даже когда его послали куда-то на задворки Империи, он был уверен, что это лучше, чем то, что могло ждать его, останься он дома. И к поручению Этьена Лавалье он подошел с полным осознанием того, какая это ответственность….
Но, увы, в случае Патрика последнее в первую очередь означало то, что он очень боялся, что что-нибудь пойдет не так. А если на него нападут разбойники? А если он собьется с пути? Если лошадь повредит ногу…? Слишком много «а если» крутилось в его, увы, не обремененной высоким интеллектом лохматой голове.
Поэтому Патрик нервничал, каждые пять минут проверял сохранность письма, подгонял коня и то и дело хватался за рукоять меча.
Отредактировано Хингв I (23 января, 2012г. 23:30:17)
Никрес, сын Герлина, молодой циркач-раххис
"- Квентин, веди его к костру," - услышал Ник и понял: вот и конец его такой яркой, но такой короткой жизни. Его ведут на костер. Вот так вот - без всякого суда и следствия. Правы были те, кто говорил, что Инквизиторы - это маньяки те ещё. Бессердечные, без капли совести...
Ник хотел было дернуться, не смотря на только что данное согласие "вести себя благоразумно" (какое уж тут благо, какой разум). Попытаться убежать, уползти, провалиться сквозь землю, улететь, исчезнуть - всё, что угодно, но только не на костер. Однако, вопреки этим спонтанным устремлениям души, вызванным банальной паникой, Ник даже не шевельнулся. Все члены будто парализовало, кровь отхлынула от лица, обозначая бледность даже сквозь смуглую кожу. В общем, паника обернулась не попыткой бегства, а наоборот - превращением в каменное изваяние.
Ника пришлось даже пнуть, чтобы он, как сомнамбула, уже совсем ничего не понимая от страха, делал шаги в нужном инквизиторам направлении.
Очнулся парень более-менее, только когда изо рта выдернули тряпку, а она, казалось, приросла к ротовой полости. Было больно, Никрес закашлялся, согнувшись в три погибели. А тут ещё и жидкость...
"Что это? Масло? Чтобы прокоптить как факел, чтоб понадежнее? Или нет, похоже вода... Тогда зачем? Милость перед смертью - испить воды, получить пищу? Последнюю трапезу в жизни?" - такие невеселые мысли носились в совсем юной рыжей, хоть и с ментальным блоком, голове. Но вот кружка чуть отодвинулась ото рта, и у раххиса вырвалось тихое, жалобное, похожее больше на скулеж:
- Не убивайте меня, пожалуйста... не надо... костра.
Аргента сидела у дороги, едва сдерживаясь, чтобы не выжечь к Единому всю траву и перелесок рядом. День клонился к закату, и есть хотелось просто неимоверно. Желание стать героиней готовилось позорно проиграть примитивнейшему голоду. В сумке, куда она складывала платье, чтоб не порвать при перекидывании, давно не осталось ни крошки съестного. Дракошка понимала, что если она не поест в ближайшее время, то слопает или первый же камень, или первого же путника. Хотя бы вон того, который едет невдалеке. Едет???
Дракошка, громко топая, вышла на дорогу и угрожающе дыхнула дымом, прошипев что-то явно недоброе. Даже не знающему языка крылатых ящеров щупленькому пареньку в седле мгновенно стало ясно, что ему не очень вежливо предложили сидеть смирно и не дергаться, а его животной – заранее приготовиться быть съеденной. Пыль, клубясь, осела на гнедом крупе лошади и лице всадника. Так что непонятно было, посерел он от пыли, от дыма или от страха. Лошадь громко заржала и попятилась, легко сбросив щуплого мальчишку с себя.
Аргента ударила животное лапой по голове и жадно принялась за еду, ворча и отфыркиваясь.
Отредактировано Аргента (28 ноября, 2012г. 22:20:50)
~Этьен Лавалье, инквизитор~
Раххис пил неловко, захлебываясь, половина воды просто выплескивалась через край кружки. Баронесса Лавалье на краю сознания укоризненно качала головой, и Этьену пришлось бороться с неуместным порывом начать оправдываться, что всё, - и веревки, и повязка на глазах, - необходимые меры предосторожности. Инквизитор он или кто, в конце концов? Колдовское отродье должно быть благодарно, что ему дали хотя бы воды.
Когда пленник заговорил, Этьен вздрогнул, расплескав воду из наклоненной кружки. Только сейчас до него дошло, насколько он был напряжен, опасаясь, что тот попытается применить чары.
- Что ты… - «Что ты несёшь?», хотел сказать инквизитор, но за долю секунды до него дошло, что имел в виду маг – о чём подумал. – Дурак, - закончил он холодно и жёстко. Гораздо более холодно и жёстко, чем это было необходимо. Правда, менее нелепо следующая фраза звучать от этого не стала: - У костра стоит котелок с остатками ужина.
~Патрик Лоу, гонец~
Патрик только-только сумел убедить себя в том, что разбойников в этих местах не видели уже лет пятьдесят, а значит, ему ничего не грозит…. Нет, это оказались не разбойники. Гораздо хуже. Из подлеска на дорогу выскочило окутанное дымом чудовище.
Лошадь, похоже, была впечатлена не меньше юноши, только вот ее испуг выразился отнюдь не в ступоре, а, наоборот, в попытке куда-то удрать. В результате Патрик обнаружил, что весьма больно ударился о землю, - само падение его заторможенный шоком мозг не зафиксировал, - а несчастное животное попало под удар когтистой лапы. Удар вышиб воздух из легких, однако, как только он сумел вдохнуть, Патрик завопил. Правда, учитывая, что в несколько секунд он умудрился уложить вперемешку «ой, мама», «спасите!», начало молитвы (если точнее, абсолютно не подходящей к случаю "Единый Создатель, хвалу тебе возносим....") и просто «а-а-а!», вычленить из вопля что-то внятное было невозможно.
А чудовище, тем временем, решило подзакусить лошадью. И, увы, в голове юного гонца, и в более благоприятные моменты не склонного к чрезмерной сообразительности, на данный момент поместилась только одна мысль: он не сможет доставить письмо вовремя! Идея о том, что благоразумнее было бы срочно убраться в ближайшие кусты, не нашла себе места и обиженно удалилась.
Патрик нашарил в дорожной пыли меч и с воплем: «Оставь мою лошадь!», - кинулся на чудовище. То, что лошади уже было не помочь, также прошло мимо его ошарашенного сознания.
Отредактировано Хингв I (25 января, 2012г. 19:22:10)
Аргента с удивлением смотрела, как к ней приближается мелкий человечек, грозно (ну, наверное, ему так казалось) размахивая длинной железкой. В громких воплях чуткое драконье ухо уловило отчаянный страх, круто замешанный на угрозах и самоубийственной смелости. Дракошка недоуменно фыркнула – кто ж на дракона с мечом прыгает, да еще таким несерьезным даже на вид? Убивать человечка ей стало жалко. Но и не обращать на него внимания не получалось – он отважно прыгал рядом, пытаясь ткнуть в серебристую шкуру своей железкой. Неохотно оторвавшись от трапезы, Аргента рыкнула на мальчишку, для убедительности тонкой струйкой пламени укоротив его взлохмаченные вихры.
Отредактировано Аргента (28 ноября, 2012г. 22:21:05)
Никрес, сын Герлина, молодой циркач-раххис.
После его слов в лицо брызнули водой. Нет, ну правда, ни зги не видно - только на слух, свой раххиский, обыкновенный, и приходилось рассчитывать. Да чувства. Вот и получалось, что раз говорят, что костер - значит смерть, раз вода на лице, когда миловать просишь - значит в лицо плюнули. Плеснули, конечно, но отлечалось не сильно.
Парень вздрогнул, отфыркиваясь.
А потом дураком обозвали.
И сказали, что костер - не смерть, а инструмент, для приготовления еды.
Раххис вскинул брови, на сколько это было вообще возможно при повязке на глазах. Хихикнул. А в следующий момент заржал, что та лошадь.
- Котелок!.. - выдавил он и снова залился смехом.
Вдруг стало так легко-легко. Его не собирались вести на костер. Его хотели покормить. Ник от души смеялся, сотрясаясь всем телом, аж живот заболел и слезы выступили, хоть их всё равно никто не видел.
Оставалось только следовать дальнейшим указаниям, чего уж тут. Поесть он снова был уже совсем не прочь, раз казнь откладывается.
~Этьен Лавалье, инквизитор~
Похоже, этим вечером многие мысли и умозаключения Этьена укладывались в короткие мгновения. Вот и сейчас он от неожиданности чуть не подал Пэррину знак оглушить пленника – но раньше, чем рука дернулась в повелительном жесте «бей!», осознал, что опасности реакция раххиса не несет. Насколько он вообще понимал в подобных вещах, это была просто истерика….
Лавалье, недолго думая, уже прицельно выплеснул остаток воды в лицо магу. А потом ударил его ладонью по щеке. Не сильно – грубой физической силы Создатель вообще отмерил ему немного, и во всем, что касалось сражений, он выезжал больше на ловкости, - но ощутимо, так, что голова юноши дернулась вбок.
- Прекрати. Или хочешь обратно в телегу – прямо сейчас?
Раххис был напуган. Смертельно напуган. Этьен-инквизитор тут же вспомнил о том, что пленника в таком эмоциональном состоянии хорошо допрашивать, и стоит чуть позже заняться этим: в столице оценят его работу, если он сразу предоставит и какие-то сведения. Этьен, сын баронессы Лавалье, отстраненно подумал, что юный маг уже, по сути, мёртв. Раххисы и тёмные ильфы подлежат немедленной казни, и только то, что пленника ждёт допрос, было причиной, что он пока жив. Эта мысль оставляла металлическое, холодное ощущение, которое ему совершенно не понравилось.
~Патрик Лоу, гонец~
Меч соскользнул по чешуе чудовища, не оставив и следа. Патрик вознамерился нанести следующий удар по крылу: в его голове мелькнуло смутно воспоминание о том, что такое существо – это «дракон - тварь зело злобная и опасная», и крылья у него наиболее уязвимы. Но не успел ничего сделать. Струя огня полыхнула над его макушкой, оставив ощущение, что он много часов проторчал под летним полуденным солнцем. Парень отшатнулся и шлепнулся на землю, отшибив копчик об какой-то очень метко подвернувшийся камень и выронив меч.
Патрик попытался вскочить на ноги, но они будто налились свинцом, цепляясь друг за друга и наотрез отказываясь выполнять свою основную функцию. Единственное, чего он добился – это упасть уже на четвереньки, вдобавок ко всему порезав руку о валяющийся рядом меч. О том, чтобы бежать, - то, что подсказывало наконец опомнившееся сознание, - не шло и речи. Патрик тихо всхлипнул, поднял глаза на нависшее над ним чудовище – и разрыдался, размазывая по лицу грязь вперемешку с кровью из пораненной ладони.
И снова влага на лице, она отрезвляла, а уж пощечина, так тем более. Последний компонент заставил успокоиться прямо-таки образцово. А заодно напомнить раххису, где он, вообще-то, находится.
А то ржёт тут, как гость в цирке, прости предок.
Никрес резко оборвал свой балаган. И послушно сел - неловко, промахнувшись немного мимо бревна, что служило скамьей. Не имея возможности опереться на руки, выглядел он, наверное, весьма комично и жалко. Однако, это Ника не смущало, ибо он о таких вещах не думал.
Стоило сесть, и как-то резко навалилась усталость, и стало сильнее ощущаться, как занемели самые разные части тела.
Голова пленника была пуста - ни мыслей, ни особых желаний в ней не было уже, куда-то испарились все. Только желудок издал звук недовольства, требуя обещанной еды.
Право, даже любопытно, как справятся с этой задачей инквизиторы.
Где-то вскрикнула птица.
Отредактировано Аффларе вис Инис (27 января, 2012г. 01:04:39)
Аргента с удивлением уставилась на рыдающего человечка, машинально дожевывая кусок лошади. Что-то определенно было не так. Неужели люди так боятся драконов? Но тут она представила себя на месте мальчишки... Едешь себе, никого не трогаешь, и на дорогу вываливается немаленькая такая тушка и рычит. Ха, он еще хорошо держался, мысленно расхохоталась дракошка. Вон, даже с мечом на чудовище полез.. о который сам же и поцарапался. Плачет теперь, бедолага. Ему что, так больно? Она ведь даже не ударила, просто дунула огнем, и то по волосам, стараясь не обжечь лицо или глаза. Дракошке вдруг стало жаль зареванного мальчишку, размазывающего по лицу кровь и слезы, и она потянулась, чтобы погладить его.. тяжелая чешуйчатая лапа аккуратно прикоснулась когтем к плечу человечка…
Отредактировано Аргента (28 ноября, 2012г. 22:21:38)
~Этьен Лавалье, инквизитор~
Следующий пункт действий был еще более… интересным. Потому что развязывать пленнику руки Этьен всё еще не собирался. Как и выглядеть глупо перед подчиненными, пытаясь покормить мага «с ложечки». Дилемма, казалось бы, неразрешимая. Впрочем, была одна вещь, которая позволяла исключить из уравнения составляющую «перед подчиненными», - и хорошо совпадала с указанием «дежурство – как обычно». А выглядеть глупо перед самим собой Этьен, так и быть, был согласен….
- Кхай! – инквизитор окликнул солдата, вдумчиво проверяющего, хорошо ли стреножены лошади на ночь.
- Сир? – высокая, крепко сбитая фигура развернулась, отыскивая взглядом начальство.
Кхай Маар изрядно выделялся на фоне прочих солдат, отданных под начало Этьену. Во-первых, он был орсином. Во-вторых… «во-первых» было единственным, что о нём можно было сказать. Он был орсином, был солдатом…. и всё. Этьен знал, что у Пэррина дома толстуха-жена и двое детей, что Дорак был пятым сыном в крестьянской семье, и ему только и оставалось, что идти в армию, что Квентин отсылает половину заработка старикам-родителям, а Амбер всё спускает в борделях. Но ничего – о Кхай Мааре. Откуда он родом, зачем пошел на воинскую службу и какими судьбами попал так далеко от исконных земель своего народа? Может быть, кто-то и был посвящен в эти вопросы, но не Лавалье. Ему, впрочем, хватало и того, что орсин был очень силен, хорошо владел мечом и не обсуждал приказы. А также был крайне неразговорчив, - если не было необходимости, например, подтверждать принятие приказов, он мог спокойно молчать целый день, а услышать от него более трех слов не в ответ на вопрос было практически невозможно, - и никогда не смеялся. Кое-кто сказал бы, что он слишком туп, чтобы иметь чувство юмора. Кто-то, возможно – что слишком умён, чтобы демонстрировать его. Но подтвердить одну или другую точку зрения никто в отряде не мог.
- Кхай, оставь лошадей и иди сюда. Сменишь Пэррина. Остальные – быстро разошлись спать! Завтра подъем на рассвете. Мы не на прогулке и даже не на патрулировании.
Приказ инквизитора никак не сказался на скорости действий солдат, однако их передвижения по лагерю стали более целенаправленными, и целью в данном случае выступали натянутые между деревьями походные тенты.
И, как дополнительный бонус – костер, на котором готовили ужин, располагался от тентов на расстоянии в два десятка шагов. Так что Этьен имел неплохие шансы не быть замеченным за неподобающим инквизитору действием. А орсин… он не считается.
В котле было густое рагу из овощей и какого-то мяса. Что это мясо делало до того, как попало в котёл, Этьен благоразумно не уточнял. Это была добыча Кхай Маара, и, учитывая потрясающую всеядность орсина, оно вполне могло мяукать или пищать. Остальные солдаты, похоже, разделяли точку зрения командира, и под знаменем лозунга «на марше жри, что дают» подчистили котел в рекордно короткие сроки. Если бы инквизитор не вспомнил о том, что надо покормить и пленника тоже, там не осталось бы вообще ничего. Да и так – осталось несколько меньше, чем любой из отряда посчитал бы нормальной порцией, даже Этьен, который по сравнению с дюжими подчиненными ел весьма скромно.
Инквизитор сел на бревно рядом с пленником. Задумчиво пошкрябал ложкой по дну котелка, сгребая остатки густой массы к одному краю. Посмотрел на раххиса. На котелок. На ложку. На всякий случай – на застывшего столбом за спиной у пленника орсина. Нельзя сказать, что что-то из увиденного его обрадовало. Хотя, пожалуй, вид Кхая с оружием в руках был успокаивающим….
Зачерпнув, наконец, пол-ложки тушеных овощей, - среди них затесалось даже несколько волокон мяса, - Этьен поднес ее к губам мага.
- Ешь. Руки я тебе развязывать не собираюсь, так что придётся так.
Этьен Лавалье чувствовал, как на скулах вспыхнул жаром румянец: смесь злости с неловкостью. «Только попробуй засмеяться! И этот котелок немедленно окажется на твоей голове».
Этьен-инквизитор пришел к выводу, что дней пять маг вполне бы обошелся без еды, а там, глядишь, нашлось бы, кому поручить эту… ерунду.
~Патрик Лоу, гонец~
Патрик бормотал молитву, путаясь словах и объединяя вместе «Создатель, смилуйся» и «О грешных душах». Молитвы, в отличие от магических заклинаний, вообще не приносят немедленного эффекта, а уж ненамеренно приведенные в столь невнятный вид – тем более. Так что небеса не разверзлись и не поразили чудовище молнией, и даже самый завалящий сук с дерева не рухнул…. Обидно, в общем. Хотя Патрик и не рассчитывал на эффект. Он вообще ни на что не рассчитывал, просто хныкал, уткнувшись лицом в ладони.
Прикосновение к плечу заставило его вздрогнуть, и на секунду он успел понадеяться, что всё кончилось, и кто-то пришёл ему помочь…. впрочем, вид чешуйчатой лапы и кривого когтя мгновенно развеял эту иллюзию. Патрик, в ужасе распахнув глаза, отшатнулся и опрокинулся на спину. Попытался отползти, не отводя застывшего взгляда от окровавленной морды дракона.
- Что… что тебе от меня надо? – истерично, сорвавшись на всхлип, выкрикнул юноша. – Я простой гонец!
Где-то в глубине его сознания, между правилами поведения за столом в приличном месте и списком Преподобных матерей за всю историю Церкви, завалялся кусочек информации о том, что драконы, хоть и чудовища, но разумны.
"Так, теперь все лишние свидетели удалены. Для чего? Чтобы покормить жалкого раххиса? Что-то с трудом верилось..."
Ник принюхался к тому, что ему сунули под нос, уловил запах тушеных овощей с некоторой гарью. Приоткрыл рот, стараясь съесть всё, но, вот незадача, несколько тех самых волокон мяса неудачно захватились и повисли на подбородке бедолаги-циркача.
Что поделать, он уже давным-давно не ел с ложечки! Подрастерял квалификацию.
Парню самому стало стыдно от такого поворота событий.
Он ведь уже не ребенок, чтобы его кормили с ложечки, да ещё так унижали! Наверняка ведь этот проклятый инквизитор всё специально подстроил и теперь будет потешаться от души.
"Ну, всё, - решил внезапно для себя Никрес. - Ночью постараюсь убежать. Во что бы то ни стало."
Это решение, конечно, плохо согласовывалось с совсем недавней паникой, но парень был на взводе, так что сложно было говорить о разумных решениях.
Отредактировано Аффларе вис Инис (29 января, 2012г. 22:14:57)
Аргента фыркнула, наблюдая истерику мальчишки, обильно приправленную ужасом. Ополоснула морду в луже, потрясла головой, стряхивая морду, и подошла поближе к гонцу. Склонившись к нему, неторопливо разглядела лицо, глаза, перепачканные кровью и пылью вперемешку со слезами щеки.
- Нишшего от тхепя не хоччшу, - глухо проговорила она (все-таки драконье горло с трудом воспроизводило человеческую речь). – Я ххоттела ессссть. А стесссь нет ниччшего фкусссного. Пришшшшлосссь съесссть тфою лошшать. Тхебя есссть не хххоччу.. Просссто интеррессссно, кхто ты. Пахнешшь сссстрахххом. Ты ранен, шшелофечессский мальчишшшка. Тепе нушшшшна помошшшш… Я помогу тебхе, мальчишшшка.
Она повернулась, чтобы перекинуться за кустами – все-таки человечек был мужского рода, и одеваться на его глазах как-то не очень достойно юной драконьей леди. В этот раз ей удалось не кричать от боли при превращении - все же симптомы были уже привычными, и сдержаться получилось. Можно было вообще не превращаться, наверное... Но выросшая человеком дракошка отчаянно скучала по привычному облику. И как бы ни нравилось ей летать и дышать огнем, а ходить на двух лапах и разговаривать все же нравилось не меньше. Чаще, по примеру Асстаассии, она гуляла в человеческом облике. Из всего года проживания в Шэссирраиррверрне...ну примерно половина на половину. Все-таки были науки, которые освоить драконом было проще... Например, полет...
Вышла Аргента уже в длинном платье и мягких кожаных башмачках, неся в руках сумку с лекарствами, без которых из дома не выходила.
Отредактировано Аргента (28 ноября, 2012г. 22:22:10)
~Этьен Лавалье, инквизитор~
Последний, - да и единственный, - раз Этьен кормил кого-то с ложечки одиннадцать лет назад. Тогда он, двенадцатилетний мальчишка, внезапно заинтересовался тем, как нянька управляется с его трехлетней сестричкой, и попросил разрешения попробовать покормить ее. Очаровательная девчушка с золотисто-рыжими локонами и в светлом платьице выглядела очень милой и безобидной…. Однако больше половины каши, которую маленький Этьен пытался ей дать, оказалось на полу. Еще одна достаточно весомая часть – на одежде мальчика, а также по мордашке его сестры. И, наверное, только одна ложка из десяти была проглочена малышкой Джанессой. После того, как Этьен потерпел сокрушительное поражение в борьбе с трехлетним ребенком, нянюшка извлекла откуда-то из складок бесчисленных юбок огромный носовой платок, - будь он еще чуть побольше, его можно было бы считать маленькой скатертью, - и, воркуя «нельзя же ходить грязными», с профессиональной ловкостью за пару минут привела обоих детей в порядок.
Увы, платок в комплект походного снаряжения инквизиторов не входил. А в инструкциях ничего не говорилось о том, что положено делать, если пленный маг, у которого связаны руки, измазался в еде. Этьен, покосившись на невозмутимого Кхая, торопливо убрал с подбородка раххиса волокна мяса – просто пальцами. И также быстро обтёр пальцы об траву. Меньше всего ему сейчас хотелось бы объяснять мотивацию своих действий. Это непросто сделать, когда основной причиной является «нянюшка так говорила»….
Этьен еще раз покосился на орсина, - нет, его выражение лица ни капли не изменилось, как будто он вообще не замечал ничего кроме того, что относилось к текущей задаче, - и зачерпнул вторую ложку овощей, чтобы снова поднести ее к губам пленника.
~Патрик Лоу, гонец~
Кажется, глаза юноши стали еще шире – хотя куда уж больше. Однако теперь не столько даже от страха, сколько от изумления. Дикция у дракона была достаточно смазанная, однако он, несомненно, говорил! Это было настолько странно, что он даже на пару секунд забыл, что боится. Тому факту, что, в соответствии с церковными книгами, «дар речи же сей зловредной твари дан лишь для того, чтобы смущать ложью умы человеческие», в его голове когда-то места не нашлось. Так что затыкать уши, чтобы не слушать «наветы гнусные», Патрик не стал. Правда, всё равно не разобрал половину слов: чтобы из специфического произношения дракона вычленить нормальные человеческие слова, нужно было сосредоточиться, а это у него никак не получалось.
Однако «помочь» он разобрал. К тому моменту, когда из кустов появилась девушка, уже собрался с силами, чтобы ответить…. и застыл, раскрыв рот и уставившись на это явление природы. В его жизни существовали две основные категории представительниц женского пола: деревенские девицы и сестры по Ордену. Еще он смутно предполагал существование «где-то там далеко» аристократок. Девушке-дракону в такой классификации места не было. И вообще, разве бывают девушки-драконы? Дракон – это… это «он», как могло оказаться так, что это «она»?
Результатом этих сумбурных размышлений стал совершенно не связанный с ними вопрос.
- Ты… ты зачем мою лошадь убила? Я теперь не смогу письмо доставить!
Отредактировано Хингв I (11 ноября, 2012г. 12:33:10)
Аргента чуть не расхохоталась, глядя на раскрытый рот и расширенные глаза мальчишки. Стандартная реакция не отягощенного интеллектом и образованием, зато щедро замусоренного церковными догмами мозга на непонятное и опасное. Ну конечно, драконы – чудовища и монстры, их убивать надо! А что церковники сожгли не одну толпу невинного народа – это ерунда. Понапридумывали себе правил, сами не живут и другим не дают. Вот чем им мешает магия? Можно подумать, без магии мало неприятностей доставить друг другу можно! Яды прям безвредные, оружие – игрушка детская, войны. Да маги по сравнению с людьми безвредные, как травинки!
Преподавательница по истории магии была бы довольна искренним возмущением ученицы. Девушка стала ее горячей сторонницей в теории несправедливых гонений на магов со стороны Церкви и государства.
Размышляя на тему несправедливого устройства общества, Аргента достала чистые тряпицы и тут разобрала возмущенную реплику паренька.
- Не ори на меня! – возмутилась она. – И давай сюда свою лапу, перевяжу. А то кровью истечешь еще, а я виноватой буду!
Промыв и перевязав руку мальчишки, она вынула из мешка остатки «человеческой» пищи – завернутые в тряпицу жареные грибы – и протянула пареньку.
- Меня зовут Аргента’карх’Шэссирраиррверн, - проговорила почти миролюбиво. – Я недавно только узнала, что дракон. А до этого жила в человеческой семье. Так что не надо меня бояться. Я не монстр. Про лошадь я тебе уже сказала: есть хотелось. В драконьем облике еды несколько побольше надо, чем в человеческом. А дичи нет – ну или я такая неумелая охотница, - покраснела девушка. – Не долечу я до дома голодная, понимаешь? Вот и съела твою лошадь. Остатки сейчас поджарятся, и мы поедим.
Аргента нарезала куски мяса и обмазывала их глиной. Сложив будущий ужин в костер, она поджала колени, обхватив их руками, и замерла, глядя на танец пламени.
- А что за письмо? – вдруг вспомнила она. – Что-то важное вез, что ли?
В воздухе отчетливо повеяло холодом. Или просто вечер выдался нежарким?
Отредактировано Аргента (28 ноября, 2012г. 22:32:23)
~Этьен Лавалье, инквизитор~
К счастью, дальнейшая кормежка пленника никаких лишних ассоциаций не навевала. В смысле, прошла без эксцессов. То ли маг приноровился, то ли сам Этьен, но содержимое ложки больше не оказывалось там, где не надо. Котелок, учитывая небольшое количество оставшейся в нем еды, опустел достаточно быстро. Этьен поскреб ложкой по дну, убеждаясь, что посуду теперь можно только вымыть, - там не осталось ничего, кроме пары пригоревших и намертво прилипших ко дну кусочков, которые явно не годились в пищу.
- Больше нет, - сообщил он. И тут же прикусил язык, одергивая себя: в собственном голосе ему померещились извиняющиеся нотки, а разве это дело, чтобы инквизитор извинялся перед пленным магом? Даже если ему кажется, что после солдат еды осталось маловато, чтобы ей можно было насытиться.
Этьен бросил ложку в пустой котел, чуть поморщившись от раздавшегося резкого звука. Нет, неужели действительно есть глупцы, считающие, что командовать отрядом легко? Вот и еще одна проблемка вылезла… маленькая такая, организационная. Посуду, вообще-то, положено мыть сразу, иначе потом засохшие остатки не отскребешь. Или хотя бы водой залить. А весь отряд он уже отправил спать. Только Кхай и остается, а он, вроде как, мага стережет. Правда… неужели Этьен сам не справится пять минут, пока орсин зальет котелок водой? Инквизитор он или кто, в конце концов? Запихав проблески позорной трусости подальше, Лавалье приказал:
- Кхай, возьми котелок и залей водой. Мыть сейчас не надо.
Орсин молча кивнул: словесного подтверждения полученного приказа от него обычно тоже было бесполезно дожидаться, - и, подхватив посуду, ушел к ручью. Дубинку он, кстати, аккуратно положил рядом с командиром, коротко дернув подбородком в сторону мага: мол, может пригодиться.
Лагерем отряд встал не абы как, до воды было всего шагов пятьдесят, так что отсутствовать он должен был недолго.
Однако дожидаться возвращения подчиненного, чтобы реализовать задуманное, Этьен не собирался. Мелькнувшая некоторое время назад мысль о целесообразности «первичного» допроса оформилась в намерение его осуществить. Конечно, всерьез за мага возьмутся уже в столичных застенках, но задать ему вопросы «первой очереди» лишним не будет. Вдруг удастся узнать что-нибудь полезное – хоть бы и о том, может ли кто-то собраться освобождать пленного.
Усевшись поудобнее и на всякий случай взяв оставленную орсином дубинку в руки, - если что пойдет не так, надо оглушить, а не убить, - Этьен глубоко вздохнул. К сожалению, в науке добычи сведений силой или угрозами он был не слишком опытен. Конечно, его этому учили, но приложить то, что излагали наставники, к реальной ситуации всегда сложно. Так, что там… во-первых, голос. Никаких эмоций, никаких лишних интонаций, это пугает сильнее, чем гнев или презрение. Во-вторых….
- А теперь, маг, мы немного поговорим. – Не вопрос, а утверждение-приказ. Лавалье про себя порадовался тому, как ровно и холодно звучит его голос. – От тебя требуется коротко и по существу отвечать на задаваемые вопросы. Ничего лишнего, а то я могу подумать, что ты пытаешься колдовать, и что будет в этом случае – я уже объяснял. Для начала – назови свое имя. И… совсем забыл, - он действительно забыл, сосредоточившись на том, чтобы следить за своими интонациями, - лучше бы тебе не лгать, иначе… будет больно, – закончил инквизитор с еле заметной нотой неуверенности в голосе.
На самом деле, он совершенно не представлял, что именно подразумевает под этими словами. У него есть кинжал, есть костер рядом….
Этьен представил, что прижимает раскаленную головню к по-детски гладкой оливковой коже. Его замутило.
~Патрик Лоу, гонец~
Патрик настолько ошалел от происходящего, что не сопротивлялся, когда дракошка схватила его за руку и весьма споро и профессионально промыла и перевязала порез. Его смятение еще более усугублялось тем, что девушка, в которую превратилось чудище, была очень симпатичной, особенно на непритязательный вкус бывшего крестьянского мальчишки и нынешнего послушника Ордена (среди сестер Ордена, надо сказать, почему-то преобладали не слишком привлекательные женщины; возможно, потому, что красавицы могли себе найти более приятное занятие, чем религиозное служение…).
Девушка-драконица представилась, и на попытке повторить про себя ее имя мозги юноши окончательно завязались узлом.
- Меня Патриком зовут, - в свою очередь, представился он, благополучно забыв о том, что выдавать своё имя «колдовским отродьям» не рекомендуется. – А ты… тебя… тебя как-нибудь покороче можно звать? А то я запутаюсь. И конину я не ем. Наверное, - неуверенно добавил он, и живот тут же заурчал, намекая, что жаренное мясо в любом случае остается мясом, а он так торопился, что на завтрак перехватил только немного хлеба с сыром. А орсины, говорят, и собак едят…. А кочевники на западе… или на востоке? В сторонах света Патрик иногда путался, особенно в том, где какие страны расположены, - кочевники, вроде, только кониной и питаются, потому что больше ничего у них и нет.
Когда собеседница упомянула письмо, он рефлекторным жестом вскинул руку к груди, проверяя – на месте ли конверт? Плотная бумага прощупывалась через куртку, и юноша облегченно вздохнул.
- Важное, - с ноткой гордости произнес он и признался: - Я даже не знаю, про что там. Но милорд Лавалье сказал, что это очень срочно, и чтобы я ехал как можно быстрее. - Вспомнив о том, что его средство передвижение ныне частично лежит в желудке драконицы, а частично жарится на костре, Патрик снова приуныл и шмыгнул носом. - А как я теперь поеду…?
Никрес, сын Герлина, молодой циркач-раххис
"Ну, и что дальше?" - со злостью думал ещё совсем недавно дрожащий от страха как осиновый лист, Никрес.
Кормежка окончилась, но его не спешили куда-то снова перемещать. Значит, определенно что-то ещё будет происходить. А ведь Ник так надеялся, что его оставят в покой и тогда, когда все уснут, он попробует сбежать.
Наконец инквизитор снова подал голос и то, что он говорил, не предвещало ничего хорошего.
Его снова назвали магом, хотя сам Ник себя таковым не считал, будучи всецело убежден, что больше, чем на циркача не тянем. Впрочем, этим своим званием он вполне гордился.
"Угу, интересно, как они будут определять, лгу я или нет - вера в Единого поможет?" - мрачный сарказм всё больше наполнял душу и мысли парня. До добра это, понятное дело, довести не могло. Но, по мнению раххиса, уж лучше так, чем впадать в панику от страха.
- Спрашивайте, мне скрывать нечего, - он пожал плечами, что получилось весьма неловко из-за связанных конечностей.
Отредактировано Аффларе вис Инис (17 февраля, 2012г. 17:19:55)
Аргента хихикнула про себя, увидев, как бесхитростный мальчишка нечаянно выдал местонахождение «очень важного» письма. Интересно, что там у него? Может, попробовать выведать? А что, вдруг в письме окажется действительно важная информация, которая даст ей возможность совершить-таки подвиг, ради которого она сбежала из дома? Надо попробовать успокоить мальчишку и усыпить его бдительность, решила дракошка. А то слишком он напряжен и испуган – как же, чудовище богомерзкое узрел.
- Покороче – Льдинка, - спохватившись, представилась дракошка, вспомнив, что чужим представляться первым именем нельзя. Впрочем, испуганный мальчишка все равно, похоже, не разобрал ни буквы в сложном слове. – А конина ничем от говядины не отличается. Это я тебе и как дракон, и как человек говорю. А уж на голодный желудок.. Мне, знаешь ли, больше молодые барашки по вкусу, - хмыкнула дракошка, переворачивая мясо. – Да только в этой вашей глуши никакой дичи не найдешь. Ешь давай, - протянула она мальчишке внушительный кусок мяса, счистив с него глину. Сама взяла второй и, сковырнув глиняные черепки, принялась есть.
Какое-то время в импровизированном лагере царила тишина. Голодные путешественники сосредоточенно жевали, торопясь насытиться, пока не остыло. Аргента вытерла руки листом какого-то растения и повернулась к мальчишке, аппетитно уплетающему мясо.
- Патрик, а ты откуда? Ты служишь где-то или просто выполняешь разовое поручение? Наверное, служишь, - решила она польстить самолюбию парнишки. – Вид у тебя достаточно взрослый. Кстати, как рука? Не болит? Я целительница, так что не волнуйся, заражения не будет, все заживет, как на драконе.
Аргенте стало интересно, что за письмо с такой важностью упомянул мальчишка. Судя по его юному виду, это первое ответственное поручение в его взрослой жизни, и он важничает. Явно паренек невероятно горд полученным заданием.. и невыносимо расстроен тем, что подводит обожаемого (судя по интонациям) милорда Лавалье – ведь его лошадь слопала она, дракошка, и теперь пареньку топать ножками до ближайшего селения.. А это задержка.
Отредактировано Аргента (28 ноября, 2012г. 22:32:59)
~Этьен Лавалье, инквизитор~
«Ага, потому что бесполезно», - с мрачной иронией выступил внутренний голос, на этот раз не маскируясь под матушкин. – «Расовая принадлежность – сама по себе обвинительный приговор». Этьен, досадливо мотнув головой, попытался отогнать эту мысль – она мешала сосредоточиться на допросе. Кажется, получилось. Кажется….
По крайней мере, свой голос он всё еще хорошо контролировал. Безразличный, холодный тон: ни сочувствия, ни ненависти. Второе не составляло проблемы. Первое же… тоже не составляло. Не составляло, и точка!
- Я уже сказал тебе назвать своё имя, - напомнил инквизитор. – Игнорировать вопросы, кстати, тоже не советую. Сейчас, на первый раз, я не сделаю ничего. На следующий – напоминание будет более весомым. А теперь отвечай: твое имя?
Спохватившись, что ответы пленника надо бы записывать, Этьен торопливо полез в сумку и зашуршал бумагой. Потом спохватился еще раз и попытался найти чернильницу. Поиски не увенчались успехом: если найти листок бумаги в поясной сумочке еще было можно (хотя он там завалялся скорее случайно), то остальные письменные принадлежности лежали в седельных сумках. А сами сумки – там, где устроились спать солдаты. Этьен недовольно вздохнул и решил, что ответы на первые вопросы он запомнит. А потом пошлет Кхая достать чернильницу. Или сходит за ней сам, пока орсин посторожит пленника.
~Патрик Лоу, гонец~
- И вовсе это не глушь, - пробормотал себе под нос Патрик, обидевшись за родные места. Как-никак, до деревеньки, где жили его родители, было всего лишь чуть больше дня пути. Конечно, провести всю свою жизнь в этой самой деревне он не хотел, и сам иногда отзывался о ней не лучшими словами – но всяким драконам, которые тут пролетом, нечего оскорблять ни в чем не повинную местность!
Мясо, к которому он долго и с недоверием присматривался, оказалось вполне съедобным. Хотя, пожалуй, жестковатым, но юноша был достаточно неприхотлив. Говорить за едой его отучили еще в детстве, - отец, стоило только кому-то из детей открыть рот за столом, тут же отвешивал забывчивому отпрыску тяжелый подзатыльник, - да и в Ордене беседы во время приема пищи не приветствовались. Так что, тщательно пережевывая жесткие волокна мяса, Патрик молчал.
Однако, когда драконица задала ему вопрос, он все-таки ответил, решив, что она-то его по голове лупить не будет – сама же спросила.
- Да отсюда, - он неопределенно махнул рукой на северо-запад. – День пешком идти, там речка будет – Смолянка. И деревня тоже Смолянка. Только я там уже больше года не был.
С ответом на следующий вопрос он чуть помедлил – самую малость. Конечно, Патрик был простоват, но кое-что всё-таки понимал. В том числе то, что драконице, наверное, не понравится, если он скажет, что имеет отношение к Церкви. Девушка ему нравилась, и он совсем не хотел, чтобы она о нем плохо думала. Поэтому ответил, честно, но без уточнений:
- Да нет, не служу. Учусь пока. Я лучше всех наших, кроме милорда Лавалье, верхом езжу, вот меня гонцом и послали. – Не удержался похвастаться Патрик. Потом в очередной раз вспомнил о том, что важное задание он не то, чтобы уже провалил, но близок к этому, и с убитым видом закончил: - Мне первый раз что-то важное поручили….
«А теперь ты все испортила», похоже, подразумевалось между строк. На вопрос про руку расстроившийся гонец не ответил.
Никрес, сын Герлина и Этьен Лавалье совместно
Странно, но каким-то непостижимым образом он пропустил вопрос. Был слишком поглощен собственной злостью? Или, может быть, слишком прислушивался к окружающим звукам. В любом случае теперь слодовало ответить - получить по голове было бы совсем не к стати:
- Никрес, сын Герлина меня зовут.
Имя, вопреки опасениям Этьена, у раххиса оказалось не сложным: запомнить не составит проблем. Одна только проблема – правду ли сказал пленник? И не проверишь ведь. Этьен задумался, как ему отличить правду ото лжи…. Если вспомнить то, чему его учили – по поведению допрашиваемого. Жесты, мимика, паузы в ответах.
Внимательно вглядываясб в лицо мага, - в ту его часть, что не была скрыта повязкой, - он задал второй вопрос:
- Раса?
И тут же, поперхнувшись, до ушей залился краской: сообразил, что в данном случае стандартный вопрос немного не актуален.
Следующий вопрос был не менее дурацким, чем первый. И оба они не сулили ничего хорошего родителям Ника. Если бы они всё ещё были живы, конечно. Но, к счастью (о, что за злая шутка), их уже не было на этом свете.
Однако, они успели рассказать Нику кое-что о себе и о нем самом, конечно. Но на столько мало, что, как показал этот день, для спасения души с плотью не хватало. Во всяком случае, всё к тому и шло.
Так или иначе, утверждать, что он человек означало стопроцентно нарваться на неприятности. Ибо ложь была, что называется, на лицо.
- Раххис.
Этьен, справившись со смущением: на втором вопросе так облажаться, - двинулся дальше по списку стандартных вопросов. Впрочем, если считать, что вопросы были именно стандартными, то и не облажался он с расой. Просто так положено.
- Имена родителей и место рождения?
А допрос пока, действительно, был «стандартным». Этьен шел по тому первичному списку, после которого подозреваемый еще имеет шансы покинуть вотчину инквизиторов живым и здоровым. Если, конечно, ответы будут правильными. И если он не раххис.
- Герлин, сын Дорака и Альнара, дочь Шаны, - говорить инквизитору про родителей было противно и мерзко. Ник чуть не физически ощущал как предает их. Это только людям, наверное, все равно. А для него не ушли навечно, а остались с ним. Незримой защитой. Пока помнишь и чтишь.
- Отец и мать родом из Ширкада.
Все-таки нелюдские имена, хоть и не длинные, было не очень просто запоминать. Так что Этьен с облегчением приказал вернувшемуся от ручья Кхаю стеречь пленника, а сам пошел добывать из своей сумки чернильницу.
Ник ожидал следующего вопроса, но его почему-то не последовало. Это было странно. Очень странно. Раххису стало не по себе...
И звуки какие-то непонятные. Какие-то телодвижения, ходьба.
"Что происходит?" - как слепой котенок Ник поворачивал головой из стороны в сторону, пытаясь понять.
- Вопросов больше не будет? Что-то не так? - да, последний вопрос прозвучал конечно глупо. Как будто своими ответами Ник доставил кому-то неудобств. Угу. Инквизиторам. Это так ужасно неловко!
Аргента усмехнулась про себя, заметив обиду мальчишки при ее словах про глушь. Наверное, скучает по дому, иначе не обижался бы. Те, кто покинул родные края недавно и по своей воле, обычно считают их редкостным болотом. А этот гляди, оскорбился. Сполоснув одну из баночек, в которых она возила травяные отвары, налила воды и пристроила с краю костра в надежде, что согреется. Походной посуды у дракошки не было, она же не собиралась гулять. Сумку прихватила по привычке, а платье и лекарства там всегда лежали. Другое дело непредвиденный привал в незнакомой местности, да еще в компании мальчишки, не менее голодного, чем она. Впрочем, остатками конины голод удалось заглушить. Если не превращаться в ближайшие несколько часов, то и хватит. А там попробовать можно поохотиться еще раз.
Фраза про важное поручение заинтересовала любопытную дракошку. И теперь главной мыслью было прочитать письмо. Забирать его она не собиралась – пусть себе паренек доставляет первое в его жизни серьезное послание, жалко, что ли. Но прочитать надо. Арр-Гента отдавала себе отчет в том, что поглядеть на письмо Патрик не даст, как ни уговаривай. Нет, конечно, можно превратиться в дракона и напугать или просто отобрать.. но этот выход дракошку не прельщал. Только человечек прекратил ее бояться, и даже глядит уже спокойно и даже доверчиво немного. Что уж. И тут она вспомнила про сонную траву, которая была в сумке. Если ее незаметно подсыпать в чай, то мальчишка заснет как убитый. И можно будет аккуратно прочесть письмо. Хотя какое там аккуратно – послание, скорее всего, опечатано. Что же делать? Аргента не могла объяснить себе, отчего ей так загорелось прочесть письмо. То ли всегдашнее любопытство, в свое время заставившее спасти раненого мужчину, оказавшегося драконом и изменившего ее жизнь, то ли интуиция, которая не раз выручала любопытную дракошку, вечно влипающую в истории. Одним словом, Аргента точно знала: письмо надо прочесть. Попробует, конечно, незаметно.. Не выйдет – придется решать по ситуации.
- Да не переживай ты. Все равно ночевать где-то надо. Ты же не собирался преодолеть весь путь за день, - пожала она плечами. – Переночуем тут, я тоже не полечу домой в темноте, и так заблудилась. Я когда летала тут, видела ближайшее селение. Примерно верст сорок на человеческие мерки. Так что можно утром встать и дойти. Мне все равно пока делать нечего, я с тобой прогуляюсь, если хочешь. Просто перекидываться больно, - пожаловалась девушка. – Лишний раз не хочется. А в селении купишь себе другую лошадь. Вот, держи. Считай, подарок за съеденную твою. Я как знала, бросила в сумку побрякушки.
Она достала из сумки небольшой зеленый камушек и протянула мальчишке. Тем временем вода в баночке согрелась, Аргента засыпала туда травы, добавив щепотку сонной, и разлила ее в две маленькие плошки.
Отредактировано Аргента (28 ноября, 2012г. 22:33:29)
~Этьен Лавалье и Никрес, сын Герлина~
- Жди. Он сейчас вернется. – Прозвучал короткий ответ, и было очевидно, что его произнес не тот человек, что раньше. Голос Этьена можно было бы назвать тенором, а орсин говорил хрипловатым баритоном, и единственное, что роднило эти голоса – почти полная бесстрастность. У Этьена – с трудом достигнутая, а у Кхай Маара – похоже, естественная. Впрочем, кто разберет, о чем думает орсин… кое-кто бы сказал, что он вообще не думает.
Новый голос был неожиданностью. Пока с ним говорил только один человек (пинки и окрики во время дороги и при изъятии из повозки не в счет). А тут кто-то новый.
Это заставило Ника заткнуться от греха (ха-ха) подальше.
Вместе с тем, этот новый голос подействовал на парня удивительно успокаивающе. Да, он тоже был безэмоционален и принадлежал тому, кто в лучшем случае никаких добрых чувств к нему - Нику - не испытывает. Но, тем не менее, этот голос исподволь заставил Ника притихнуть и смиренно дожидаться продолжения банкета
Окаянную чернильницу пришлось искать на ощупь, и, разумеется, она завалилась на самое дно сумки. Хорошо хоть, она была хорошо закупорена. Выудив чернильницу и перо, Этьен вернулся к костру, с подозрением окинув взглядом сидящего на земле пленника и застывшего рядом раххиса.
- Не буянил? – вполголоса спросил он у Кхая, хотя, конечно, если бы пленник учудил что-нибудь значимое, он бы и сам это заметил. Чай, всего на два десятка шагов отходил.
- Нет, - орсин, как всегда, обошелся абсолютным минимумом слов (обращения типа «сир» или «милорд» он тоже считал лишними, и с этим Этьен уже давно смирился). А про заданный пленником вопрос вообще не упомянул, то ли посчитав это не важным, то ли по какой еще причине.
Инквизитор сел на то же место, где сидел и раньше, разложив на коленях лист бумаги и пристроив рядом чернильницу. Записал, пока не выветрилось из памяти, то, что маг уже успел сказать. И задал следующий вопрос:
- Возраст?
Но вот, старый голос вернулся. Даже как-то печально было.
- 22.
- Так мало? – вовремя прикусить язык Этьен не успел. Слишком удивился тому, что нелюдь оказался действительно младше его самого. Эти существа могут выглядеть юными, даже если им вдвое больше, чем ему сейчас…. Значит, этот раххис – совсем еще мальчишка?
Ядовитое "все мои" чуть не сорвалось с языка, но парень вовремя оный прикусил.
Однако, на вопрос следовало ответить. Ведь злой дяденька инквизитор обещал страшные кары, если он не будет отвечать:
- Мне сложно ответить на ваш вопрос. Для меня это не мало, а нормально.
Этьен тряхнул головой, не давая себе отвлекаться. Куда это годится, допускать такие ляпы? Он должен полностью контролировать, что и как говорит.
- Не важно, - взмах рукой, в которой зажато перо, должен был подчеркнуть эту самую «неважность», только вот беда – пленник его видеть не мог. Только несколько капель чернил упало ему на одежду. – Какую религию ты исповедуешь?
У него было смутное ощущение, что что-то из списка вопросов он упустил, но вспомнить, что именно, не получалось.
Вот, кажется, теперь и настал час, когда стоило узнать как инквизиторы проверяют правдивость ответов.
С другой стороны... Ник такими вопросами никогда не задавался. В детстве ему привили веру в предков, но вере в Единого обучали - то есль всем этим ритуалам и обычаям. Не досконально, конечно, но для маскировки пока хватало.
- Веру в Единого.
~Патрик Лоу, гонец~
- Так рано еще ночевать, еще смеркаться не начало, - несколько растерянно сообщил юноша. – А сорок верст – это тебе, может, мало, когда ты летаешь, а пешком хорошо, если за целый день дойти удастся.
Видимо, расстройство от потери лошади и удивление от того, что чудовище оказалось симпатичной девушкой, занимали слишком много пространства в его голове.
Так что для мысли о том, что разговор с драконом, вообще-то, является ересью, там места уже не хватило. Недостаточно хорошо, видать, учили послушников в Ордене, раз эта идея не вылезла на первый план сразу же. Или, может, сам Патрик был таким балбесом.
Он с абсолютным непониманием уставился на зеленый камешек, который протягивала ему Льдинка. Уж в чем, а в драгоценностях крестьянский сын, а ныне – послушник, - не разбирался совершенно. Блестит – это, конечно, красиво, но кто же за такой маленький камешек продаст такую большую лошадь?
- Это… что? – уточнил он. – Я таких никогда не видел. Думаешь, на него можно купить лошадь?
На чашечку с травяным отваром он пока не обратил внимания. Не заметил: на всё ресурсов внимательности не хватало.
Никрес, сын Герлина и Этьен Лавалье совместно
Рука Этьена чуть дрогнула, добавляя к первому слову ответа лишнюю закорючку. Уж о чем, а об этом всех послушников предупреждали с самого начала обучения: очень немногие признают то, что исповедуют еретические религии, сразу. Есть, конечно, те, кто гордится своими воззрениями, но их не так уж много. Большая часть сперва пытается отпираться. Что ж…
- Перечисли четыре важнейших церковных праздника.
Вот тут надо было отвечать с лету. Чтобы не возникло сомнений.
- Рождение Посланника, День поминания умерших, исход Посланника из Хролдара и Милость Единого, - оставалось надеяться, что он ничего не перепутал.
Этьен никак не прокомментировал ответ, хоть тот и был верным. Незачем обнадеживать допрашиваемого.
- Назови даты этих праздников.
Вот блин. Это было уже сложнее. Так, в первый праздник они ходили в храм зимой... ага. Во второй весной, в третий осенью. А в четвертый? Обычно уже холодно. Но не сильно. Ну да, точно:
- 6 день Стужи, последний день месяца Ручьев, 25 день Листопада и... первые дни Холодов.
Что ж, с датами раххис тоже справился, хоть и немного замешкался. Это ни о чем не говорит: не все и всегда помнят точные цифры. Спросишь какого-нибудь крестьянина, а он, окажется, и вовсе календарь знает через пень-колоду. Но, если пленник сейчас лжет, то необходимость вспоминать даты может заставить его занервничать….
Впрочем, продолжил Этьен совсем другим вопросом:
- В чем значение символа красного солнца на белом полотне?
Вопросы становились всё сложнее. Тем меньше нравились Нику и тем больше заставляли нервничать.
- Ээ... Красное солнце - это святая вера. Непоколебимая.
Ничего более внятного так и не вспомнилось.
И снова инквизитор никак не прокомментировал ответ, сразу, без паузы, задавая следующий вопрос:
- Прочитай первые строки молитвы «Символ веры».
Эта молитва была одной из основных, тех, которые звучали на службах очень часто. Что, впрочем, не мешало некоторым босякам ее не знать. Но не о том речь.
Вот это вообще было жестоко. Так, видимо, и выглядели пытки инквизиторов. Как экзамены в школах, дел с которыми Ник никогда не имел.
"Интересно, а что будет, если я скажу, что не знаю?"
- Я... боюсь, что не смогу воспроизвести полностью. Она очень красивая, но... я попробую, - раххис прочистил горло.
- Единый Создатель, благодаря которому мы ходим по земле! Пусть моя вера будет крепка... и остра.*
Не будь у Никреса повязки на глазах, слушатели бы смогли заметить, как он нахмурился. Ему казалось, что окончание было не таким. Да и сама молитва как-то помнилась длиннее...
* Изрядно исковерканный восхитительный вариант молитвы от Императора.
Аргента с досадой поняла, что пока напоить мальчишку сонным отваром не получается. На поставленную рядом чашку он не обратил внимания, поглощенный новыми впечатлениями. Что ж, попробуем попозже.
- Да? Так далеко? - огорчилась она. – Я просто здешние места не знаю и не могу соотносить расстояния драконам и людям. Интересно, эта дорога оживленная или нет? Может, какая подвода подберет.. а что до камушка, то на этот вот зеленый не то что лошадь.. дом купить можно. Я же дракон, у нас страсть к побрякушкам в крови. Монет захватить не догадалась, я ж ненадолго улетала и недалеко. А камушек вместе с травами лежал. Думала украшение сделать. Он дорого стоит. Чистый и большой для изумруда. Если у вас тут ювелирные лавки есть, то можно продать его.
Аргента специально внятно и медленно втолковывала ошеломленному мальчишке про ценность камня, пытаясь заставить его осознать, что вот за это маленькое можно купить много ценного. Она предполагала, что просмотреть письмо незаметно может не получиться, и готовилась заплатить за свое любопытство, которое будет стоить мальчишке службы. Где-то внутри угнездился червячок сомнения – а есть ли что интересное в письме? Стоит ли ради этого рисковать ни в чем не повинным гонцом? Но потом ехидно встревал внутренний голос – а чего ж он спешит так, если в письме не срочная или важная информация? Уж, чай, с обычным отчетом не рвался бы так в Хроллдар. А тут вон чуть не плачет от вынужденной задержки. Значит, торопится, а раз торопится.. И внутренний диалог шел по новому кругу.
- Бери, - подтолкнула она камушек к его ладони. – У меня еще есть. Вообще знаешь.. можно пойти сейчас. Сколько-нибудь до ночи да пройдем. А потом переночуем в придорожном лесу и утром дальше. Там купишь себе лошадь и поедешь спокойно. Раз уж я твою лошадь съела, придется проводить тебя, - виновато улыбнулась девушка. – Чай-то пей, остынет.
Отредактировано Аргента (28 ноября, 2012г. 22:50:04)
~Этьен Лавалье и Никрес, сын Герлина~
- А теперь скажи, каким богам ты молишься на самом деле! – резко и без перехода потребовал инквизитор. Будто хлыстом ударил холодным голосом…. Главное, поглубже запрятать тот факт, что на самом деле никаких доказательств он не получил, и может только надеяться, что раххис, уже нервничающий из-за того, что не смог ответить совсем внятно, признается.
Ник от страха и неожиданности отпрыгнул от инквизитора. Да, прямо как сидел и будучи связанным. Со стороны это, наверняка, выглядело очень смешно. Только вот раххису было не до смеха.
"В чем дело? Я же вроде все верно сказал! Напутал в датах? Или молитва была всё-таки существенно длиньше?"
- Я... я... в Единого! - в ответ крикнул парень с перепугу.
Пленник отшатнулся, заставив и Этьена вздрогнуть от неожиданности (если не от испуга). Он еще не успел хоть как-то отреагировать, а Кхай Маар уже ухватил мага за шкирку и не дал свалиться с бревна. Чуть встряхнул и спокойно произнес:
- Не дергайся.
Не похоже было, чтобы раххис собирался делать что-то нехорошее. Судорожное движение, тон ответа…. Инквизитор, не удержавшись от легкой усмешки, подцепил мага пальцами под подбородок и развернул лицом к себе, - правда, смысла в этом было немного, учитывая повязку на глазах, разве что еще припугнуть. И негромко сказал:
- Лжешь.
Дело было дрянь. Второй голос, который совсем недавно непонятным образом успокаивал, оказывается, принадлежал какому-то громиле. Во всяком случае, если судить по размерам кулака, упирающегося в шею и силе.
- Нет, я не вру! Я говорю правду!
- Скажи, маг, тебе нравится огонь? – голос инквизитора прозвучал спокойно, даже мягко.
Этьен уже перестал понимать, что и зачем он говорит, сейчас важным казалось только одно: добиться от этого колдовского отродья правды. Любым способом.
- Да! - внезапно для самого себя ответил и на этот, в общем-то риторический, вопрос Никрес. Ответил и испугался ещё больше.
За подобную дерзость этот тип за спиной по головке не погладит. Разве что дубиной.
- Священный огонь не покарает того, кто тверд в своей вере, - полернул раххис. Что он нес, парень уже тоже с трудом понимал от страха. Кажется, эту фразу он услышал от кого-то из толпы на площади города, когда как раз казнили какого-то мага.
- Проверим? – на губах инквизитора появилась улыбка, дикая, сумасшедшая. Все еще не отпуская подбородок раххиса, он потянулся к затухающему костру и поднял обгоревшую ветку, тлеющую алым углем на конце. Движение вышло медленным, будто нарочито неторопливым, - или, может, неловким, как у марионетки?
Впрочем, жест, которым он прижал горящий уголь к щеке мага, был вполне уверенным и четким.
Лист с записями соскользнул с колен, упав в опасной близости от костра, и начал тлеть.
Через секунду Этьен, тихо всхлипнув, отдернул руку и уронил головешку на землю.
Нечеловеческий полу-крик, полу-вопль, полу-визг разнесся по лагерю.
Ник не ожидал, Ник не знал, Ник не думал... что будет НАСТОЛЬКО больно.
В костер, на котором готовят еду, обычно подкидывают вовсе не прутики, даже если еда уже была сготовлена, то не стоит ожидать от вояк и инквизиторов умилительных приступов романтики, заставляющих вычерчивать некую бессмысленную белибердистику в пыли у огонька.
Поэтому ветка попалась минимум с два пальца толщиной и, казалось, что прожгла щеку до дырки.
Было невыносимо больно, парень дергался в безуспешной попытке увернуться, вывернуться, избежать этой пытки. Но всё было бесполезно.
Орсин, мгновенным плавным движением оказавшись на коленях за спиной пленника, зажал ему рот раньше, чем крик успел достаточно набрать громкость. Чем он при этом руководствовался – неведомо; может, не хотел, чтобы кто-то еще из отряда проснулся?
Этьен рывком вскочил на ноги. Чтобы ни направляло его действия до этого момента – вера, азарт, сумасшествие? – оно исчезло, оставив в голове звонкую холодную пустоту, в которой начало зарождаться нечто другое. Паника.
Он с трудом выдавил:
- Стереги его. Я закончу допрос позже, - голос прозвучал неестественно, сухо и надломлено, но, по крайней мере, не сорвался. Он прекрасно понимал, что на большее не стоило и рассчитывать.
Развернувшись, Этьен зашагал прочь от костра, не задумываясь даже, куда – пока под ногой вместо земли внезапно не оказалась холодная вода. Он не удержал равновесия, плюхнулся в ручей на четвереньки. Выбрался, некоторое время брел вдоль берега, снова упал – и, сидя на куче влажных прелых листьев, расплакался.
Когда Этьену Лавалье было пять лет, он нечаянно опрокинул на себя подсвечник-канделябр на двадцать шесть свечей. Тяжелой кованой конструкцией его не зашибло только чудом, на кожу брызнуло жидким воском, а от маленьких язычков пламени вспыхнули волосы. Хорошо, что старая нянюшка не растерялась и выплеснула на ребенка воду из стоящей на столе вазы, - вместе с букетом ромашек….
«Что я сделал? Мама, что я сделал?» - шепот тише, чем плеск воды в ручье. Слезы текли по щекам расплавленным воском.
Не отнимая ладони от лица раххиса, Кхай негромко и весомо произнес:
- Тихо! Тихо. Терпи. Сейчас я найду мазь.
Только после этого он убрал руку и начал методично перебирать содержимое многочисленных поясных сумочек. Наконец, на свет, - костра, потому что небо было затянуто тучами, - появилась небольшая деревянная баночка с плотно подогнанной крышкой. Кхай Маар с усилием вставил в еле заметную щель кончик ножа, открывая крышку, и в воздухе повеяло горьковато-терпким запахом трав, смолы и дыма. Из чего была сделана мазь, ведомо, наверное, одним орсинским шаманам, однако трогать ее руками Кхай не стал. Все также ножом выскреб немного – и прижал к ожогу на щеке мага, за секунду до этого предупредив:
- Будет жечь. Больно, но недолго. Терпи.
~Патрик Лоу, гонец~
- Нет, не оживленная, - с сожалением вздохнул Патрик. – Я уже третий день еду, а и туда, и обратно всего четыре телеги попалось. Это ж не главный тракт между Хролдаром и Морвейном, а так, ответвление, сам тракт-то севернее проходит, - этим своим географическим познанием он, похоже, гордился. Видимо, потому, что география в целом у него в голове задерживалась плохо. Что он вскоре снова подтвердил. – Нету в деревнях ювелирных лавок, это точно. Вот в городе есть… как его там? Рост… Ростан? Или Ростол? Не помню, - расстроился Патрик. – До него еще верст сто по этой дороге.
Камешек, который дракошка, пока он сомневался, просто сунула ему в ладонь, на некоторое время отвлек его внимание. Действительно, красивый, блестящий. Может, и правда такой дорогой, что за него можно лошадь купить? Аристократы ведь носят украшения из всяких камней…. Правда, их Патрик не видел. В Ордене больше про отказ от излишеств говорят, а в небольших отделениях, которые далеко от столицы, даже не только говорят, но и выполняют.
Подумав, гонец запихнул камешек за пазуху, к драгоценному письму. И, наконец, обратил внимание на предлагаемый девушкой чай.
- С-спасибо, - с чего-то внезапно начав заикаться и смутившись, поблагодарил Патрик. И, осторожно взяв чашку двумя руками, - видимо, в своей аккуратности он испытывал сомнения, - отхлебнул маленький глоток. А потом, убедившись, что чай не слишком горячий, в несколько глотков осушил чашку и чуть виновато улыбнулся: - Что-то в горле пересохло. Наглотался пыли со всем этим….
Никрес, сын Герлина, Кхай и Этьен Лавалье совместно
Даже прокричаться не дали, сволочи.
Крик так и не вырвался на свободу, задушенный могучими руками орсина - вроде как весьма дальнего предка, к слову.
Всхлипы, слезы были тут же - как по заказу. От пережитого паренька начала бить мелкая дрожь.
А тут ещё и этот новый охранник что-то говорил. Ник так и не мог понять чего. Он вообще теперь, кажется, соображать не сможет. Это совершенно короткая, в прямом смысле секундная, пытка оказалась совершенно неожиданной для раххиса. С ним в жизни не случалось ничего подобного. Ну было дело, конечно, и обжигался, и палец ломал в детстве, но то обычные, житейские травмы. Только что произошедшее же не лезло ни в какие ворота. Для юного циркача это был полнейший шок, напрочь выбивший его из восприятия реальности.
Вернуло к ней ощущение холодного метала на многострадальной щеке, почти тут же сменившееся новой болью, имевшую теперь одеяние жжения.
Ник снова дернулся, но теперь уже не было криков - разве что скулеж. И вообще, парень выглядел ужасно жалко - скрюченный, связанный, зажатый в руках могучего орсина, с пострадавшей щекой и расползающимися по лицу соплями, слезами, просачивающимися из-под повязки, и потом.
Кхай деловитым движением вытер нож об штаны, счищая остатки мази, и сунул клинок обратно в ножны. Заметив все также неспешно тлеющий листок с протоколом допроса, подобрал его и положил на бревно. Придержав пленника за плечи, посадил его более ровно, - до падения с бревна опять оставалось недолго, - и, вытащив откуда-то лоскут ткани (как ни парадоксально, похоже, это был носовой платок), принялся обтирать с его лица потеки слез, соплей и прочей пакости. В общем, все, кроме только что наложенной мази.
- Терпи, - снова сказал он всхлипывающему юноше. – Скоро пройдет. Это хорошее лекарство.
До Ника, наконец, кажется, стало постепенно доходить, что ему помогают.
Это было очень странно и совсем непонятно. Парень продолжал судорожно всхлипывать, но мыслить никак не получалось. Потому что не находилось ответа на вопрос: "Зачем они это делают?" Именно "они", а не "он", потому что в сознании все вокруг были одним целым, одной категорией "врагов" и выделять среди них некие "личности" было чем-то за гранью бобра и зла.
- З-зачем в-вы эт-то делааете? - с трудом выговорил Никрес.
Ему уже было порядком все равно - получит он наказание за то, что открыл рот, или нет.
Если бы раххис мог видеть лицо Кхая, то заметил бы, как тот чуть нахмурился, осмысливая сказанное пленником. Или, возможно, соображая, что ответить. Закончив обтирать лицо мага, орсин бросил заляпанный платок на бревно, - видимо, собираясь постирать позже, - и только после этого спросил:
- Предпочел бы, чтобы я оставил все, как есть?
- Н-нет, с-спасибо, - растерянно и смущенно ответил на это Никрес. Он осторожно попробовал поерзать на бревне, чтобы устроиться поудобнее. Но ожидаемого удара по голове (почему-то слова именно об этом так запали в душу раххису, наверное, потому что изначально его именно так и поймали) не последовало.
"Что же будет дальше?" - загнанные мыли не покидали, появляясь одна другой краше.
Кхай посмотрел на то, как раххис пытается устроиться поудобнее, и сказал:
- Можешь лечь спать. Сегодня он допрос уже не продолжит.
«Если вообще продолжит». Говорил орсин мало, зато слушать и слышать, - а также смотреть и видеть, - умел очень хорошо.
Совет был дельный. И умный, наверное, даже послушался бы.
Но Никрес был Никрес, так что он повременил укладываться.
Наконец он окончательно узнал голос - паника отступила достаточно, чтобы хоть как-то соображать. Это был тот самый голос, который так странно успокаивающе на него действовал. Этот голос внушал доверие. А юному раххису его сейчас так не хватало.
- А завтра? Будет... также? - доверчиво спросил он.
Ответ на этот вопрос будет значить очень много для этого циркача.
Орсин серьезно задумался, прежде чем отвечать. Такой уж вопрос попался – однозначно не скажешь. Мысль солгать ему даже в голову не приходила, а если говорить честно…
- Не знаю. Глаза у него были… - похоже, использовать имена Кхай не собирался. То ли вообще привык так говорить, то ли для "милорда Лавалье" было сделано такое вот исключение. - Нет, не знаю. Что из этого выйдет – только Высший Дух ведает.
"Высший Дух"?
Про такого Никрес ещё не слышал. Но это определенно не одно из имен Единого - в этом парень был точно уверен.
Что же это получается, среди инквизиторов есть тот, кто не верит в Единого?
После этой мысли мир явно собирался вновь перевернуться. И бедный раххис снова окажется без почвы под ногами.
Очень хотелось спросить, что это за Высший Дух, но тут Ник подумал, что это могла быть та оговорка, за акцентирование внимания на которой ему может снова "попасть". А вот этого уже совсем не хотелось.
По всему выходило, что сказать больше было нечего этому странному человеку...
- Спасибо вам, - произнес циркач и замолчал, в месте с тем каким-то шестым чувством ощущая и не желая разрушать эту странную обстановку, что получилась.
- Не благодари. Я не сделал ничего особенного.
Для Кхая это и правда было так. Ему приказали стеречь пленника, а вот обращаться с ним, как с бешеной собакой, не приказывали. Поэтому он действовал по своему усмотрению – то есть, так, как было принято у его народа. А измываться над беспомощными врагами орсины привычки не имеют.
- Воды надо? – поинтересовался он, вспомнив, что попытка инквизитора напоить пленника кончилась тем, что большая часть воды расплескалась. – Или, может, что еще?
В отличие от Этьена, о наличии у организма естественных надобностей он не забывал.
- Да... - парень снова замялся. - Мне бы за дерево... по малой нужде.
Думать о том, как он будет это делать со связанными руками, Ник старался не думать. тем более о том, как это будет выглядеть со стороны.
Но уж лучше при этом странном охраннике, чем при том, который его сменит. Новый может оказаться совсем не таким хорошим.
Аргента мысленно вздохнула с облегчением – настой Патрик все же выпил. По прикидкам, до погружения в глубокий здоровый сон осталось часа три, не больше, учитывая крепость настоя.
- Предлагаю отправиться в путь, - предложила она, собирая сумку. – Чего сидеть, от сидения на месте дорога не сократится. К тому же еды больше нет, а книжку я не прихватила. Пойдем..
Дракошка собрала чашечки и ополоснула их. Сложив в сумку, поправила волосы и взглядом попросила залить костер.. Мысленно улыбнулась – давно не приходилось гулять пешком. Став драконом, она познала радость полета и удобство быстрых путешествий. Виданное ли дело – сорок верст весь день идти, когда долететь можно в три взмаха крыльев. И люди еще от магии отказываются.. Неужели им нравится тратить время на дорогу? Если она ошиблась в оценке длины пути, то пешком долго идти придется. Предложить, что ли, мальчишке полетать в когтях дракона? Испугается небось. Ладно, решила девушка, разберутся по дороге.
- А ты правда драконов никогда не видел? – спросила она, ожидая конца его сборов. – Или испугался меня просто от неожиданности? Люди странные существа.. Знают о существовании других рас и искренне уверены, что они в мире одни. Столько гонений на магических существ сейчас.. Даже не знаю, как можно строить государство, уничтожая часть живущих в нем.. Ну идем, что ли?
Отредактировано Аргента (28 ноября, 2012г. 22:50:36)
~Кхай Маар, орсин-солдат~
С гигиеной у воинов-орсинов отношения были достаточно простые: тело должно быть более-менее чистым, иначе запах, от него исходящий, может выдать тебя противнику (особенно если у противника есть собаки), а естественные надобности надо справлять в стороне от лагеря, потому что нельзя гадить там, где живешь. Так делают только самые глупые звери. На этом же принципе, видимо, основывались и орсины-инженеры, придумавшие канализацию….
Кхай коротко кивнул – скорее своим мыслям, чем пленнику, который его вообще не факт, что видел сейчас. Ухватив раххиса за плечо, легко поднял его на ноги:
- Вставай. Я развяжу тебе руки. Но лучше не пытайся сделать что-нибудь лишнее, особенно магию. Все равно не поможет.
Конечно, можно было вспомнить про три компоненты и завязать пленнику рот, но Кхаю совершенно не хотелось это делать. Он, в конце концов, не человек, и магия для него далеко не так опасна. А значит, обезвредить пленника он успеет – чтобы оглушить, много времени не надо.
Распутав сложную систему узлов, которая не позволяла шевелить даже пальцами, Кхай аккуратно свернул веревку, после чего начал растирать затекшие руки раххиса. То, в каком состоянии бывают конечности после долгой вынужденной неподвижности, он проверял на собственном опыте. Несколько раз….
~Патрик Лоу, гонец~
Приятный освежающий вкус чая даже, кажется, слегка прочистил голову – соображать стало как-то легче. Правда, если к предыдущей не слишком успешной мыслительной деятельности Патрика приложить «чуть лучше», то результатом все равно будет «не особо хорошо». Так что мысль о том, что общаться с драконом ему, вообще-то, религия не разрешает, в голову юноши так и не забрела.
- Пойдем, - согласился он.
Закидав кострище песочком, - воды рядом не было, а заливать другим способом – не при девушке же! – Патрик огляделся, отыскивая седельные сумки. Если от них что-то осталось после того, как лошадь превратилась в драконий обед. Кстати, когда гонцу на глаза попались остатки этого самого обеда, он заметно позеленел и сумки решил не искать. Все равно самое нужное у него при себе, по карманам и поясным сумочкам распихано. И за пазухой – самое ценное, письмо.
- А? – когда к нему обратились, Патрик захлопал глазами. – Нет, не видел, откуда? И вообще в книгах говорится, что вы злые и коварные, и с вами даже… разговаривать… нельзя… - несколько ошарашено закончил он, наконец, вспомнив соответствующую часть своего обучения.
- Ну и как, ты очень страдаешь от того что нарушил запрет? – насмешливо спросила Аргента, шагая по пыльной дороге. – А я – злая и коварная, да? Прям кошмар какой? Не, согласна, в образе дракона я и напугать могу – большая такая, огнем дышу. Лошадь вон твою слопала. Но сейчас-то не страшно? Ох и смешные же вы, люди. Честное слово. Ну вот ты видел меня и драконом, и человеком. Ничего, живой? Какого ж демона вы так стараетесь истребить другие расы? Чем они вам мешают? - Пожав плечами, она поправила сумку на плече. – Ладно, извини. Ты не виноват, я понимаю. Просто.. я когда человеком была, к маме часто градоначальник приезжал. Рассказывал все время про отловы и казни магов. Зачем.. Это же.. Герой, тоже мне. А мне жалко так было всех этих ильфов, орсинов, тешшардов.. Виноваты-то они всего лишь в том, что не люди. А магия.. ну и что, магия? Вон мы с тобой до города будем идти полдня, кабы не больше. А драконом я за несколько минут долечу. Разница? А вы придумайте такого дракона, чтоб летать и без магии – тогда и будете на нас что-то ворчать. Мы вас не трогаем. Живем себе в горах и не лезем в людские дела. А туда же – коварные, злые. Сами вы.. – буркнула девушка.
Вдруг подала голос несносная совесть... Про коварство. Ну, если признаться, определенная правда в этих словах была. Она ведь собиралась выкрасть письмо и прочесть его без согласия Патрика. И то, что цель была благая, никоим образом не оправдывало определенного лукавства. Аргента погрустнела и замолчала, идя рядом с мальчишкой, достающим ей до уха, но при этом отчаянно старающегося выглядеть взрослым. По расчетам, свалиться он должен был через час-два – при такой жаре результат наступит быстрее. Побочных эффектов снадобье не имело – просто хорошо выспится и проснется отдохнувший и довольный. Угу. До определенного момента – пока не увидит письмо..
Впрочем, может, удастся его вскрыть аккуратно. В сумке есть скальпель, если надрезать печать, а потом нагреть ее на огне и прижать снова, можно и не заметить ничего. А может, быстрее заснет? Он же худенький, маленький. Это же не отец Бернар, который как-то заехал к ним после ярмарки и все на маму смотрел сальными глазками. Тому пришлось в кружку тройную дозу налить, чтоб заснул. А тут – ребенок совсем. К тому же пройти час – это же не на лужку посидеть, устанет..
Отредактировано Аргента (28 ноября, 2012г. 22:51:00)
Никрес, сын Герлина
Ник с готовностью подскочил. Излишне резко, но очень уж он обрадовался такому повороту событий. Он мало того, что в туалет сходить сможет, так ещё и без лишних унижений!
Немного сбился, чуть не упал, едва сохранил равновесие - ито благодаря разве что орсину, вовремя подстраховавшему.
- Спасибо! - откликнулся паренек. - Вскоре его конечности обрели свободу, а последовавшее за ним растирание принесло такое блаженство, что Никрес аж разомлел.
Но вот он почувствовал, что лучше бы добраться до дерева побыстрее, при всем комфорте, что ему даровал охранник.
Циркач вел себя послушно, уже всецело доверившись нежданному помощнику.
Услышав скупой совет справить нужду именно здесь, Ник не задумываясь сие и совершил. Оставалось надеяться только на то, что тот не воспользовался этой самой доверчивостью, чтобы вывести пленника на обозрение всему лагерю для потехи.
Подвязав вновь штаны, Ник повернулся к своему конвоиру:
- Я всё.
~Кхай Маар, орсин-солдат~
Кхай отвел мага обратно к костру. Задумался – вязать ли руки прямо сейчас, или пусть пока посидит так? Забывать о безопасности нельзя, однако и лишний раз измываться над пленником – тоже. Если оставлять конечности обездвиженными слишком надолго, то придет не только боль, но и болезнь. Да и не был этот юноша опасен – на такие вещи чутье у Кхая работало исправно. А кроме чутья была еще и банальная логика: не может парень в таком возрасте быть опытным магом, - что он не соврал насчет возраста, по поведению можно предполагать, взрослые себя иначе ведут, - значит, и серьезных пакостей от него ждать не стоит. Конечно, осторожность это не отменяет – но осторожность не должна переходить в паранойю….
- Спать сейчас будешь или сидеть? – наконец, поинтересовался орсин, решив, что пока пленник сидит и его руки на виду, то связывать его не обязательно. А когда спать будет укладываться – тогда связать. Тем более, что потом другие караульщики будут, а на их внимательность, в отличие от своей, он бы полагаться не стал. Люди, что с них возьмешь. Нет, конечно, люди разные бывают… но в городок с поэтическим названием Свиные Ворота отослали не лучших.
~Патрик Лоу, гонец~
Патрик растерянно слушал длинный монолог драконицы: последний раз такие объемы информации на него обрушивали во время обучения в Ордене. После того, как его приписали к отряду милорда Лавалье, с ним редко кто-то разговаривал подолгу и помногу. Однако смысл до него, как ни странно, дошел.
- Не злая, говоришь? Хорошая? – мальчишка сердито и обиженно шмыгнул носом. И заговорил, торопливо и зло. – Ты мою лошадь сожрала, кто тебе это разрешил?! Голодная была? А если бы лошади не было, меня бы съела, да?! Думаешь, вам все можно, тварям крылатым? За что вас хорошими считать, если вы творите, что вам в голову взбредет? Правду в Ордене говорили, а ты врешь всё! И не нужен мне твой камень, забирай!
Патрик, нашарив за пазухой граненый зеленый камешек, швырнул его на землю, под ноги драконице. Было почему-то очень обидно – она ему руку перевязала, чаем поила… а, оказывается, ей на людей плевать. Захотела убить лошадь – и убила, и это ей нормально. Правильно говорила сестра Сесилия, самые страшные чудища – те, что на людей похожи. Если видишь что-нибудь с оскаленной пастью и острыми когтями, сразу понимаешь, что это монстр. А эти вроде как добрые могут быть, а на самом деле….
Никрес, сын Герлина
Ник на вопрос глубоко задумался. То есть не столько задумался, сколько был поставлен в тупик.
У него ещё и спрашивают, что он хочет делать... Нет, решительно, происходящее не переставало удивлять паренька, а привычный уклад жизни попеременно переворачивался, то вверх, то вниз тормашками.
- Я... спать, - осторожно проговорил наконец. Ник вспомнил о своем плане побега ночью, но теперь уже сомневался, что так уж этого хочет. Во всяком случае, пока в его охранниках этот странный человек... Он бы даже скорее хотел бы ещё поговорить. Напремер, узнать, что такое Высший Дух. В итоге раххис совсем уж неуверенно пискнул:
- Если вам так удобней.
Арр-Гента оторопела от неожиданной агрессии в голосе мальчишки. Может, она слишком много ему рассказала для первого раза? Откуда вчерашнему ребенку знать тонкости межрасовой политики и церковных устоев?
- Ну и дурак ты, - растерянно-обиженно буркнула она. – Головой бы думал, а не тем, что тебе в твоем Ордене напихали. Я уж решила было, что ты нормальный человек, а ты.. Да, лошадь я убила, а что – мне с голоду умирать надо было? Я тебя не тронула, если заметил! А могла бы – теоретически! Знаешь такое слово? – зло бросила она. – Что б ты в чудовищах понимал! Чудовища – твои церковники. Которые десятками магов жгли! Книги уничтожали! И тех, кто не человек! Я есть хотела – поэтому убила лошадь. А они развлечение из травли других рас устроили! И я не творю ничего! – нелогично завершила дракона возмущенную тираду.
В глазах ее показались слезы. Она никак не ожидала, что из ее пламенной речи мальчишка услышит вовсе не то, что ему хотели сказать. Камушек, который Патрик зло швырнул ей под ноги, празднично сверкнул под лучами заходящего солнца.
- Я не забираю подарки назад, - глухим от слез голосом, в котором явственно звучала незаслуженная обида от слов случайного попутчика, сказала она. – Я съела твою лошадь – я за нее заплатила. Делай ты что хочешь, глупый мальчишка. А я пошла отсюда. Не ходи за мной. Я раздеваться буду, при перекидывании одежда рвется. Не надо тебе это видеть. Удачи.
Пылая яростью, она ускорила шаг, направляясь к придорожным кустам. От злости дракона даже забыла про письмо и про то, что мальчишку вот-вот «срубит» сонное снадобье. Правда, далеко она не ушла. Подвернувшийся под ногу камушек опрокинул девушку на дорогу, и, с трудом избежав лобового столкновения с утоптанной землей, она оцарапала ладони. А когда в горячке попыталась встать, предательски подвернувшаяся и ушибленная нога взбунтовалась и выстрелила острой болью. Тихонько заплакав, Аргента подтянула к себе больную конечность и погладила ее.
Отредактировано Аргента (28 ноября, 2012г. 22:55:30)
~Патрик Лоу, гонец~
- Что-то не похожа ты на с голоду умирающую! – выкрикнул Патрик в спину драконице. Он знал, что такое голод. Маленький был тогда, правда, - восемь лет назад, когда в этих краях второй год подряд случился страшный неурожай, - но всё запомнил. И людей, больше похожих на мертвецов, и то, как младшие сёстры уже даже не плакали, и как варили хвою и древесную кору на исходе зимы, когда не оставалось уже совсем ничего. – Тварь! Вот и съела бы меня, раз могла - теоретически! – от злости мальчишка выговорил сложное слово с первого раза и без запинки.
Он наподдал зелёный блестящий камешек ногой, подняв облачко пыли, и зашагал по дороге в сторону тракта. Вообще-то с него сталось бы и перепутать направление – от нервов и от злости, - но Единый уберёг, и шёл Патрик в нужную сторону. О том, что драконица, когда превратится обратно в чудовище, действительно может его съесть, он не думал. Точнее думал – самую малость, - но эта мысль была надёжно погребена под расстройством и злостью. И задание он провалил, и чуть в ересь не впал, разговаривая с драконом… что бы сказал милорд Лавалье?
~Кхай Маар, орсин-солдат~
Теперь уже в тупик был поставлен Кхай Маар: понятие «удобство» в его словаре не то, чтобы отсутствовало, но во время службы не применялось. Правда, долго молчать орсин не стал.
- Мне всё равно. До конца моей смены ещё два часа.
А может, и больше. Смена могла растянуться и до утра: если Этьен Лавалье не вернётся в течение этих самых часов, то будить следующих охранников Кхай просто не будет. Досидит дежурство сам. Незачем всему отряду знать… всякое. Простым воинам ни к чему сомневаться в своём командире. Был ли сам орсин «простым»? С чьей-то точки зрения – несомненно. Со своей собственной… так он ведь и не сомневался.
Отредактировано Хингв I (14 ноября, 2012г. 13:55:24)
Вы здесь » Ивеллон » Общий архив эпизодов игры "Ивеллон" » 1-4.11. На ошибках учатся
