1. Имя, фамилия, прозвище.
Теодор Крейвен.
Прозвища: "Слуга государев", "Пес узурпатора".
Титул: Пфальцграф.
2. Возраст, дата рождения.
41 год. (Родился в 80-м году, 7-го числа месяца Заморозков от рождения Посланника).
3. Раса.
Человек.
4. Религия.
Вера в Единого Творца.
5. Вид деятельности.
Публично: советник Его Императорского Величества.
Фактически: глава Шпионской Сети.
6. Родители и родственники.
Отец: Квентин О'Нилл - наемник из Нортвейи. С матерью Теодора контактов не поддерживал. Умер в 93-ем году от сифилиса.
Мать: Мария Крейвен - хозяйка постоялого двора на Великом Тракте. Спит с постояльцами, любит своих детей. Неграмотна. Убита в 95-ом году одним из постояльцев.
Старший брат: Без имени. Родился мертвым.
Старший брат: Каспар Крейвен - нынешний владелец постоялого двора матери ("Веселый висельник"). Грамотен. Женат. Есть сын.
Младшая сестра: Мара Крейвен - умерла в возрасте семи лет. Утонула.
Младшая сестра: Клара Крейвен - тридцать три года. Работает с Каспаром в "Веселом висельнике". Неграмотна.
Младший брат: Гилберт Крейвен - тридцать два года. Конюх в Морвейне. Неграмотен.
Сын: Каспар Куин - двадцать лет. Хролдарский вор. Рожден вне брака, об отце ничего не знает. Грамотен.
Сын: Оливер Дорн - двадцать лет. Рожден вне брака, до шестнадцатилетия не знал ничего об отце или матери. Воспитан улицей. В шестнадцать был взят в имперскую канцелярию на должность гонца. В семнадцать научился грамоте. В восемнадцать имел сомнительное удовольствие познакомится со своим отцом.
Дочь: Анна Мерит - семнадцать лет. Монахиня. Рождена вне брака, об отце ничего не знает. Неграмотна.
Племянник: Тит Крейвен - сын Каспара Крейвена. Живет с отцом в "Веселом Висельнике". Неграмотен.
7. Внешность.
Краткое описание:
Среднего роста (182 см), жилистый, темный цвет волос.
Человек во всех отношениях... скользкий. Острые черты лица, слегка пухлые щеки, а когда улыбается - еще и мимические морщины, так называемые "ямочки". Лихо закрученные усики скорее вызывают желание подергать за них, нежели какие-либо иные эмоции. Карий цвет глаз подчеркнут густыми, напоминающими слегка общипанную щетку для чистки обуви, черными бровями.
8. Характер, привычки и предпочтения.
Теодор - человек сложный и достаточно неприятный. С детства он проникся глубочайшим презрением к низшему сословию и на протяжении всей своей жизни боролся с этим пороком. В юности ему казалось, что Там, наверху, живут совершенно другие люди. Ему чудилось, будто высокородные господа - во всем лучше и благороднее черни, что окружала Теодора в детстве и молодости.
Нетрудно догадаться, что когда он таки дорвался и увидел, на что похож высший свет - его, мягко говоря, ждало разочарование. Как оказалось, благородные сэры и леди грешат не меньше, а то и поболее, нежели представители низших сословий.
В результате крушения своих идеалов Теодор преобразился. Если когда-то он был роялистом и ярым идеалистом, то с возрастом его характер приобрел налет цинизма. Чем старше он становился и чем дальше заходил на своем жизненном пути - тем больше он убеждался, что клятвы - это всего лишь слова, что люди - это лишь мешки, набитые мясом и костьми, а "цивилизованное общество" - всего лишь разновидность животной стаи.
При этом, при всем своем высокомерии и потребительском отношении к человеческим судьбам, Теодор все еще верен идеалам патриотизма и монархии. Возможно, когда-нибудь настанет время сменить веру, короля или же место жительства - но ему никогда не понять тех, кто готов поменять родину.
О родственниках:
В молодости Теодор крайне пренебрежительно относился как к своей ближайшей родне, так и к вопросам о продолжении рода. Лишь ближе к почтенному возрасту, когда на его плечи легла ноша сохранения покоя в Империи, Крейвен обратил свой взор на своих собственных бастардов. Большинство из найденных его людьми детей Теодора не стоили и ломаного гроша, и, сказать по правде, Крейвена это абсолютно устраивало.
Лишь однажды, повинуясь скорее порыву, нежели здравому смыслу, он позволил себе познакомится с одним из своих потомков и устроить его на достойную работу.
9. Биография.
Шаги перед сном
Шаг первый
Морвейн. Ночь. Гроза.
Двое мужчин, сидящих у камина. Один из них молод, даже очень. Хорош собой, эдакий столичный хлыщ, в посеребренном камзоле и обшитой золотом портупее. На лице у него читается стойкое желание оказаться где угодно, кроме этого трижды проклятого города, в котором если уж не дождь, то густой туман.
Второй постарше, хотя на первый взгляд и не скажешь. Одет скорее как зажиточный купец, нежели представитель знати. Коричневый камзол, оливковая рубаха, пояс из свиной кожи, штаны из грубой ткани, да сапоги, заляпанные дорожной грязью - вот и весь костюм. Впрочем, на поручне его кресла покоится золотая цепь, наверняка стоящая целого состояния, в то же время на спинке кресла лежит небрежно брошенный, скомканный плащ цвета земли, еще более грязный и неухоженный, нежели сапоги.
Двое мужчин. Молодой и уже давно не молодой. Ненастный в своих желаниях и мыслях и умудренный жизнью интриган. Они могли бы напоминать двух греющихся на печи котов (благо, усы на лицах обоих этому яро способствовали), если бы не звуки человеческой речи, оглашавшие библиотеку...
- Он не согласится, Мастер Крейвен.
- Неужели?
Голоса у них тоже были разные. Молодой говорил резко, голос его дрожал, скорее всего, от холода. Его собеседник напротив: говорил спокойно, неторопливо, растягивая слова, смакуя их словно дорогое вино.
- Все к тому идет, - вздохнул Молодой. - Без поддержки Домов у нас нет ни единого шанса заткнуть всех купцов разом. Многие из торговых домов и менял пользуются патронажем знати, а это означает...
- ... что рудники востока все еще остаются для нас недоступными.
Устало вздохнув, Крейвен, уперев локти об поручни кресла, сложил ладони лодочкой, коснувшись губами кончиков пальцев. Он любил двусмысленные позы и просто обожал применять их в самые неподходящие моменты.
Как сейчас.
- Мы все еще можем свернуть операцию, Мастер Крейвен. Никто не подозревает вас в участии в этом деле. Все будут думать, что только я...
- Не делай поспешных выводов, мальчик мой, - устало произнес Теодор, даже не взглянув на своего подчиненного. - Поверь мне, весь Ивеллон уже знает о том, что Теодор Крейвен заинтересовался железными рудниками Морвейна.
Прерванный на полуслове, молодцеватый хлыщ притих, не понимая как расценивать произнесенное. Мастер Теодор разозлился на него или же просто констатировал факт?
- Не думаешь же ты, что кто-то мог поверить в то, что взявшийся из ниоткуда полгода назад дворянин мог найти достаточные средства, чтобы выкупить у местных акул их дражайший металл? Прошу тебя, Матео, не будь столь недальновиден...
Наступила пауза. Матео Ренделл все еще не понимал, к чему клонит Мастер Над Смотрящими.
Но не мог он и предположить, что в этот самый вечер Мастер Крейвен расскажет ему свою историю.
Шаг второй
Что есть честь, благородство и долг, когда тебе всего десять лет от роду?
Ты, верно, не знаешь? Я родился в семье... хотя, это, конечно же, трудно назвать семьей. Словом, моя мать владела трактиром на Великом Тракте. Почему владела? Ну, тут просто: она уже давно лежит в могиле.
Так вот, она владела постоялым двором.
Шумное это было место, скажу я тебе. Хотя я не роптал, все же, когда ты маленький - у тебя и запросы соответствующие, да и на мир тогда глядел сквозь совершенно иную призму. Как можно понимать прискорбность своего бытия, если ты никогда не знал и не видел иного мира? Поверь мне, жить гораздо проще, когда твой кругозор составляют пьяные постояльцы, гулящая мать и широкий выбор алкогольных напитков.
Пить меня научили рано, девок портить тоже. Собственно, лет эдак до двенадцати я был самым обыкновенным деревенским мальчуганом, не хуже и не лучше других. Это ведь здорово, верно, не отличатся от окружающих? Чувствуешь себя нормальным. Не испытывал этого ощущения уже очень много лет... забавно, верно?
Сквернословие, пьяные драки, скрип кровати в комнате матери, смерть младшей сестры... до какого-то времени это было нормой.
Но однажды к нам, видимо, по счастливой случайности, заглянули Они.
О, они были подобны богам. Они отказались пить дрянную бражку, что хранилась в наших погребах, им не пришлась по вкусу наша пища, будь я проклят, да они же даже говорили не так, как все! Можете ли вы представить себе маленького мальчика, который увидел и даже имел счастье услышать самого Посланника? О, я вижу вам не по нраву подобранное мною сравнение? Но, позвольте, ведь так оно и было!
Как же это было интересно, наблюдать за ними, выглядывая из-за угла и по-детски наивно полагая, будто это - ненавязчивая и мягкая форма посмотреть на интересного тебе человека. Помню, как в тот же вечер, сидя в стойлах, я играл в "благородного лорда", неумело подражая манерам и жестам посетивших нашу скромную обитель небожителей.
Это было... интересно.
А затем... затем была банальщина и пошлость: перерезанные глотки и похороненные на заднем дворе трупы. Всех троих посетителей убили той же ночью другие посетители - исключительно из-за того, что благородные господа имели неосторожность продемонстрировать свой тугой кошелек на публику.
И это было неинтересно.
Шаг третий
К смерти я привык с детства. Дети часто умирают, особенно в нищих семьях, так к чему уделять лишнее внимание столь назойливой гостье, как госпожа мертвых?
В семнадцать я пришел к выводу, что моя дражайшая матушка мне не нужна. Я был смышленым мальчуганом и любил делить вещи и людей на нужные и ненужные. Нужных вещей я всячески добивался, а ненужные - устранял наименее безболезненно. Например, в четырнадцать я "устранил" матушкину скалку после, того как она пригрозила меня ею ударить. Свою порку я в последствии все же получил, но это не отменяет того факта, что Теодор Крейвен с детства умел правильно расставлять акценты.
Ну хорошо. Если не умел - то уж точно стремился к этому. А это главное, верно?
Словом, я покинул отчий дом, хотя своего отца я никогда и не знал. Куда я направился? О, как в старинных сказаниях: "куда глаза глядят". Как поэтично...
Легко быть наивным и честным, когда ты молод. О, каким же дерзким и яростным я был! Я шел по тракту с одним лишь дорожным шестом, да котомкой украденного из дома добра и любую трудность на своем пути расценивал как подарок судьбы.
Эх, сгинуть бы мне прямо там, если бы не имперские легионы...
Слышал о выражении "сын полка"? Наверняка слышал. Что же, да будет тебе известно, что "сыновьями полка" именуют детей, которые растут и воспитываются всем воинским подразделением. Обычно это дети маркитанток или подобранные на пути армии беспризорники. Нетрудно догадаться, какая участь ждала бедного Теодора.
Служить при армии было весело и легко. Я был полон идей о непогрешимости знати и вечном долге крестьян, который те должны оплатить, служа высокородным. Каково же было мое счастье когда я оказался в услужении у солдат Империи! Слуг государства! Защитников цивилизации!
О, это был триумф. Я узнал много восхитительных вещей. О том, как нужно грабить и о том, как определить темного ильфа. О том, как лечить насморк ударом молота и сколько эля нужно пить при ранениях в живот. О том, какие травки следует жевать, когда мир тебе уже не в сладость и чем кормят ослоухих винтохвостов. Кто это такие? Понятия не имею, наш повар был редкостным психом...
Шаг четвертый
Своего первого я убил в девятнадцать.
Было весело!
Гонять бандитов - то еще занятие, скажу я тебе, но иногда даже имперской армии приходится заниматься подобной работой. И даже имперская армия не всегда в состоянии адекватно отреагировать на бандитскую засаду.
Скорее всего нас атаковали по случайности. Легион двигался колонной сквозь лес и уж точно не ожидал нападения. А представьте лицо главаря разбойников, когда понял, что по случайности идущая по тракту повозка - лишь голова дракона?
Стандартная схема. Повозку обстреляли из луков, а выживших дорезали ножами. И в этот момент разбойники поняли, что атаковали имперских солдат, а вышедшая на дорогу колонна пеших бойцов - опешив, наблюдала, как стайка оборванцев мародерствует на трупах их товарищей.
Я имел удовольствие убить своего первого именно в тот раз.
То был последний день, когда мне было интересно.
Шаг пятый
Ты помнишь восстание Хингва?
Я - помню. Очень хорошо помню.
Мне был двадцать один. Служба в легионе сменилась службой в имперской гвардии. Гвардейцем тогда быть было весело, но не интересно. Принимали с гораздо большей охотой, нежели сейчас, особенно людей вроде меня. Слава кровожадного убийцы, режущего глотки за один только косой взгляд на императорский герб - вот что это такое, быть роялистом. Нет, разумеется, в те годы все было по другому, но сейчас... подумай, Матео, ты ведь наверняка слышал эти рассказы обо мне.
"Предатель мундира", говорят они. Да, верно, когда гвардия встала на защиту павшего Императора - я оставался позади. Оставался в стороне от битвы, старательно собирая информацию и лишь молча наблюдал, сидя в своем кресле, как повстанцы режут моих сослуживцев.
Видишь ли, оказавшись в гвардии после двенадцати месячного пребывания среди высшего света столицы я... несколько изменил свой взгляд на некоторые вещи.
Что есть Император, если не символ? Седалище, греющее трон. Кусок мяса, по велению судьбы носящий корону Империи. Это ведь вовсе не трудно - посадить человека на трон.
А что есть знать, если не паразиты? По сути своей лишь треть современных дворян выполняют свою функцию. Чем заняты остальные, спросите вы? Ответ мой будет прост: ничем. Ничем существенным.
А что есть Церковь, если не иллюзии? Да, возможно Творец наш и создал нас, направил и обучил - но именно мы творим историю этого мира и именно нам решать, каким будет завтрашний день.
И, наконец... что же поистине важно в подлунном мире?
Зачем мы живем?
О, этот вопрос я задаю себе каждую ночь... и каждую ночь лишь один ответ.
Я живу ради трона, любезный Матео. Я служу не Императору, не знати, не Церкви - а одному лишь трону. И трон - незыблем. Можно сменить Императора, но никогда нельзя лишить трон полагающейся ему задницы.
Именно поэтому, когда я прикинул все "за" и "против", я пришел к выводу, что любезный советник Хингв будет вовсе не таким уж плохим Императором. А потому, когда пришел мой черед выбирать: обнажить шпагу или же остаться в стороне...
...знаешь, ведь не все противники Хингва решились противостоять ему в открытую. И когда на третий день после смены власти я пришел к Императору с данными о сразу нескольких заговорах, в которые меня попытались впутать - именно тогда я и определил свою судьбу.
Пхех. Да, это действительно не было интересно.
Шаг шестой
Смена власти никогда не проходит безболезненно. Люди возвышались в считанные дни и так же легко попадали в опалу. Скажем уж прямо: я сам в гвардейцы не годился. Совершенно. Конечно, махать железом и гордо вышагивать на парадах дело нехитрое, но Хингв, будучи человеком достаточно мудрым, после прихода к власти почти сразу же распустил к чертям собачьим то, что осталось от прежней гвардии и начал формировать новую, по своему усмотрению.
И предатели ему в ней были не нужны.
Нет, правда, посмотрим на ситуацию трезво. Кем я был тогда? Ушлым проходимцем, который при первом же признаке беды сдался на милость неприятелю. Человек, давший клятву защищать государя любой ценой, даже ценой своей жизни, предал своего сюзерена.
Уж не знаю, почему славного Теодора Крейвена не повесили. Это было бы мудро, в конце концов, я совершил преступление и не важно, что этим преступлением было оказание поддержки человека, которого нынче злые языки кличут Узурпатором.
Однако, жизнь не спешила поворачиваться ко мне филейной частью. Гвардия, равно как и армейская служба для меня были закрыты. Да и, в общем-то, практически любая государственная структура едва ли согласилась бы принять в свои ряды безродного ренегата без гроша в кармане. Впрочем, как я уже сказал: в тот раз мне повезло.
Его звали... пхех, забавно. Представляешь, я даже не помню его имени? Забавно, как коротка человеческая память, когда дело касается благих деяний.
Назовем его Альфредом, просто потому, что мне так больше нравится. Итак, Альфред был чем-то вроде наших уличных нюхачей - низшее звено, даже не полноценный информатор. Отличался от современных нюхачей тем, что при Ридриге плащ и кинжал были... не совсем приоритетной частью государственного аппарата. Шпионов было не слишком много, а доступ к кое-каким важным данным был практически у всех. Спору нет, система тогда работала из рук вон плохо и шпионы были скорее каким-то уродливым, рудиментарным органом в Империи. Но при всей своей никчемности - Сеть обладала ценнейшим богатством в подлунном мире.
Информация.
Альфред научил меня пользоваться информацией. Также он показал как эту информацию получать, честно говоря, я был слегка поражен его "мастерством". В те годы считалось, что шпион должен уметь все, видеть все и слышать даже хлопанье крылышек мухи на другом конце города. Альфред принадлежал как раз к той самой "старой школе", в которой эти принципы были возведены в абсолют: щенков Сети учили буквально всему, что только можно.
И всему - крайне хреново.
В 107-ом году я осознал это на собственной шкуре. Я был одним из тех самых щенков, которые несли службу в Нортвейе, получая императорское серебро в обмен на из рук вон плохую службу.
Империю тогда изрядно лихорадило от всяческих идиотских реформ. Сейчас-то я понимаю, на кой черт Император потакал Церкви, но тогда... тогда я был серьезно огорчен действиями Его Величества. Что? Ай, не смотри на меня так! Ну не стану я произносить полный его титул в неформальном разговоре.
Итак, Император... я уважаю Хингва и, в общем-то, он не такой уж и плохой правитель, но при этом он не лишен типичных для власть имущих недостатков. Один из таких недостатков: тяжелый нрав.
Ты знаешь, что чуть ли не последними о войне Нортвейи с Империей узнали именно мы, нюхачи? Лично мне об этом сообщил мальчишка, таскавший ко мне по утрам свежий хлеб... Чудовищная оказия, скажу по правде, но чего еще ожидать? Нас было немного, мы были разобщены, а связь с Империей велась при помощи не слишком длинной цепочки связных. Когда я прибыл в столицу, уже после войны, то обнаружил, что примерно одна восьмая часть моих докладов и вовсе не дошла до нужных рук.
Словом, организации никакой. В итоге имперская армия тяжелым маршем двинулась на противника, обладая не просто ошибочной информацией о силе врага, а самой настоящей "дезой". Тьху, вспоминать противно.
Хингв был в ярости. Армия - в окружении. Нюхачи - в ужасе.
Шаг седьмой
Помню первую ночь в Номате.
Нас резали как свиней, одного за другим. Самое смешное, что мы даже не знали о том, что личность большинства наших агентов давным-давно была раскрыта. На моих глазах городская стража подожгла дом, в котором жил мой связной и к которому я тогда столь опрометчиво направлялся, дабы разобраться в происходящем. Уж не знаю, как ты, а лично я подозреваю, что Творец проклял меня везением.
На моих глазах людей вешали без всякого суда - торгашей не волновала справедливость, когда речь шла о шпионах неприятеля. Разумный ход, рациональный. До сих пор мечтаю встретится с тем умом, который спланировал и провернул операцию такого масштаба.
Покинуть город мне помогли три вещи.
Первая: удача. Не опоздай я на встречу со связным - и гореть бы мне вместе с ним.
Вторая: хорошее владение клинком. Убивать людей, взявших в руки оружие всего месяц назад - не трудно. Гораздо труднее после этого уйти от погони.
Третье: отсутствие излишней мнительности.
Пожалуй, самым важным можно считать третье. Знаешь, ведь до того года у меня была длинная коса до самых лопаток...
Чтобы уйти из города живым пришлось пойти на крайние меры. Один из городских стражников таки достал меня, раздробив мне к чертям левое плечо. В таком состоянии надеяться выскользнуть из Номата было бы глупо.
Словом, пришлось слегка обкорнаться. Человек, который обрил голову и сбрил усы почти всегда становится неузнаваем. После этого оставалось лишь найти ближайшую кучу грязи и хорошенько в ней вывалятся.
Было трудно. Было очень трудно.
Но мне повезло.
Опять.
Шаг восьмой
В конце концов большинство агентов Сети оказались на виселице. Император рвал и метал, срывая свой гнев на тех, кого считал виновным в провале северной кампании.
Прошел год. Число наших людей упало до нескольких десятков. Смехотворно, если не сказать хуже. В подобных условиях, окруженный либо дегенератами, либо закостенелыми в своих привычках стариками, я вновь начал карабкаться в гору, стремясь если не возвыситься, то хотя бы выжить.
Хингв дал нам понять: второго провала он не простит. Империи нужна была сильная разведка, и на плечи тех, кто пережил чистку, ложился долг превратить сборище дезорганизованных нюхачей в сильную и слаженную команду.
Кто-то и правда занимался этими глупостями, надо же...
Несколько месяцев ушло на то, чтобы преодолеть лихорадку и чудовищные боли в плече, а когда я все же встал на ноги - то обнаружил, что мои обязанности "слегка" изменились. Если в Нортвейе моей задачей было просто перехватывать армейские донесения, то теперь от меня требовали, ни много ни мало, собирать всю необходимую информацию сразу в нескольких населенных пунктах Приграничья.
К донесению прилагался и увесистый кошелек. Сотня монет серебром на все про все.
Не буду утомлять тебя долгим рассказом, к тому же, продолжение, я думаю, ты и так знаешь.
Шпионская Сеть в Приграничье очень скоро стала образцовой. Всего полгода ушло на то, чтобы создать первые "ячейки" - автономные подразделения, специально сформированные для работы на конкретной местности. Большинство из них были замаскированы либо под торговые конторы, либо под мастеровые предприятия.
Пришлось готовить людей быстро, по ускоренной программе. Кто-то учился вести себя в высшем свете, кто-то - шифровке и дешифровке, а кто-то и вовсе посвятил все свое время тренировке зрительной памяти.
Уже через два года по этой системе работала половина Империи. Элементарное разделение труда, как на мануфактурах - оказалось, именно этого не хватало нашим людям. Разумеется, никогда нельзя недооценивать мастеров широкого профиля, все же, они остаются ядром Шпионской Сети, но ведь никто не говорит, что именно эти мастера должны денно и нощно торчать в каком-нибудь городском кабаке, собирая слухи?
Возвышение не заставило себя ждать. Вскоре Хингв l пожелал увидеть меня подле себя, а вслед за этим последовала и возможность реально влиять на положение дел в государстве. Короне нужны были толковые люди, а мне нужны были деньги и возможность проявить себя.
Наконец-то мне вновь стало интересно.
Шаг девятый
Мастер Крейвен уже давно завершил свой рассказ и сейчас лишь молча сидел, глядя в догорающие в камине поленья.
Матео не понимал этого человека и был твердо уверен, что никогда не поймет. Советник по внутренним делам Крейвен никогда не был популярен при дворе, прежде всего от того, что не имел ни малейших политических амбиций. Спокойный, рассудительный, Теодор успел нажить такое количество недоброжелателей, что хватило бы на несколько человеческих жизней. Отчего? Пожалуй, главной причиной можно считать его манеры...
Что это за человек?
Честный? Едва ли. Возможно, Крейвен и позволяет себе в упор поливать помоями знатный люд, но честным он от этого не становится.
Верный? Уж точно не это! Глава Сети слишком часто менял господ, чтобы претендовать на титул верного слуги.
Скорее рассудительный, нежели отважный. Нет сомнений, этот человек смело встретит врага, но только при условии, что сочтет это наилучшим выходом из ситуации.
Добрый? Пф. Не смешите.
Возможно, это один из тех вопросов, на которые нет смысла искать ответа. Впрочем, можем ли мы твердо судить об окружающих нас людей? Все мы разные, все мы поступаем по разному в разных ситуациях. Лишь святые не вершат дурных поступков, да и то, лишь от того, что не вполне являются людьми - они лишь исторические фигуры, а исторические фигуры живут так, как про них напишут в летописях. Кто знает, может, лет через пятьдесят какой-нибудь умалишенный монах напишет очередную хронику, описывающую многочисленные добродетели Теодора Крейвена?
Рассмеявшись при этой мысли, Молодой уселся в кресле поудобнее и отбросил тяжелые мысли.
Кем бы ни был мастер Крейвен - будьте уверены, пускай лучше он сам разбирается в самом себе.
10. Способности.
Ярко выраженные способности к фехтованию, риторике. Грамотен, владеет несколькими языками. Любознателен, никогда не упускает возможности научится чему-то новому.
Теодор в свое время считался завзятым бретером. Уже после прихода к власти Императора Хингва он частенько участвовал в дуэлях, регулярно демонстрируя своим обидчикам, что упоминать о предательстве Теодора по отношению к его предыдущему сюзерену по меньшей мере неразумно.
Стоит упомянуть о некоем "переломе", случившемся в жизни Теодора с того момента, когда он променял мундир гвардейца на плащ и кинжал. После прихода к власти Хингва l Теодору пришлось забыть о блестящих доспехах и пиках императорской гвардии, но это вовсе не значит, что он бросил увлечение всяческими ковырялками. Это всего лишь означает, что став шпионом, Крейвен был вынужден учится орудовать более "нежными" смертоубийственными орудиями. Шпага, кинжал, яд, деньги - всё это убивает не хуже тяжелого гладия или острой алебарды.
11. Недвижимость: поместье на окраине столицы со штатом прислуги.
Важные личные предметы: золотая цепь, являющаяся знаком отличия королевского советника. Простенькая шпага. Личная карета с двойкой лошадей.
12. При уходе с ролевой даете ли Вы право администрации распоряжаться вашей анкетой (выводить персонажа из игры, убивать, отдавать другому игроку)?
Да.
13. Планы на игру. Пожелания к личному сюжету: возможность плести интриги и активно влиять на ситуацию в государстве.
14. Контакты:
Skype: Saidas.
Отредактировано Теодор Крейвен (3 января, 2012г. 13:07:34)
