Ивеллон |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Ивеллон » Общий архив эпизодов игры "Ивеллон" » 12.11. Ночной разговор
Участники: леди Аннуора Сарн, лорд Ариллон Тиариан.
Время и место: 12 месяца Трав, Иллифин, дом семьи Сарн, комната Аннуоры.
Событие: леди Сарн приехала навестить больного отца. Ночью, когда леди предавалась отдыху и воспоминаниям, Хрустальный Лорд постучался в ее окно.
Отредактировано Аннуора Сарн (5 марта, 2012г. 23:23:48)
Ночь после знойного дня выдалась прохладной. День был жарким и утомительным - леди посвятила его уходу за больным отцом. Диролан не желал извещать дочь о болезни, но старый слуга сделал это за него - уж очень плохо было сэру Сарну. Приезд Аннуоры стал сюрпризом для отца, и, как ни уверяла его дочь в том, что всего лишь соскучилась, он не верил. Тем не менее, Диролан был искренне рад видеть "свою Сапфировую Леди", и не миновать бы Иллифину торжественных приемов, если бы к вечеру сэр Диролан не слег с лихорадкой.
Леди Сарн провела с ним весь вечер, пока он не уснул, и только сейчас удалилась в свою комнату. Широко распахнув окно и освободившись от одеяний, оставив лишь сорочку, леди Аннуора распустила волосы, укрывшие ее от легкого ветерка, и уселась на подоконник. И комната, и пейзаж за окном были знакомы с детства. Помнится, она сама, приехав в Иллифин впервые, выбрала себе детскую. Теперь это, конечно, комната взрослой девушки. В глубине комнаты - кровать, достаточно широкая, чтобы навести на мысль о браке. У окна - туалетный столик, а на нем, вместо прежних куколок и ленточек, - драгоценные шпильки и гребни, шкатулка с украшениями и еще более дорогая сердцу леди шкатулка с верными стилетами. Столик для рукоделия, кресло и скамеечка для ног с лежащей на ней книгой - все как раньше, как в детстве, до Хролдара, до Императора, до придворной жизни. И за окном - все то же. Только гуще стал плющ, обвивающий стены. Аннуора уселась на подоконнике поудобнее и замерла, прикрыв глаза, - наслаждалась ветром.
Ветра-ветра, шумливые непоседы. Вам ведомо все, весь мир подлунный, и вы, небесные сплетники, не таите ничего, охотно перешептываясь с деревьями снова и снова перетирая в листве свежие сплетни и слухи со всех краев необъятной Империи. Магу остается лишь слушать, затаив дыхание и закрыв глаза… и тогда, коли ты будешь внимателен, тебе откроется любая тайна: и неожиданный приезд Сапфировой Леди, прекрасно-строгой, горделиво-неприступной, словно водопад горного озерца, дочери Лорда Дилорана Сарна; и сильный приступ лихорадки сего достойного ильфа; и…
Что еще рассказали деревья Ари останется тайной - Давний был внимательным слушателем, жадно ловящим слова, хищно всматривающимся в образы – такому шептать одно удовольствие. И листья пели. И ильф пел вместе с ними, мягко отпуская слова в танец с ветрами, а те подхватывали, многократным эхом на сотни голосов вплетаясь в мелодию. Но песни, даже самые красивые, не длятся вечность. Вот, оборвавшись, замолкает голос Хрустального Лорда, и, следом, стихает многоголосье призрачного хора – один за другим стихают невидимые голоса, и мягко опускается тишина, нарушаемая лишь треском цикад. Некоторое время Ариллон еще стоит на балконе, вдумчиво слушая вечер, не торопясь открывать глаза и уходить. Но надо…
“Леди Сарн. Надеюсь, Вы не против ночных бесед о торговле и политике. О семье и… долге,” – лишь бы подобный визит не оскорбил леди, гостей, обычно, не принимают у себя в спальне. Особенно гостей неожиданных, нежданных и, прямо скажем, гостей не в чести.
Именно так утверждала молва, Хрустальный Дом одним из первых присягнул на верность Империи, а его предсказатели и провидцы подсказали Императору верный путь в то смутное время. А что уж говорить про “заслуги” самого Лорда, самой меньшей из которых считалась поддержка (тогда еще старшего центуриона) восстания Хингва… - бесчестие плата за верность - если б еще кто-то знал, насколько Хрусталь верен Иллифину и своему народу. Если бы, если бы, если… только Великая Мать знает, насколько многое Ари хотел бы исправить и изменить. Но это не под силу даже магу.
* * *
Длинная почти черная ткань с нечеткими разводами разнообразно-темных цветов. Просто кусок ткани в три сажени, но вскоре, после недолгих бесхитростных манипуляций, он превратится в капюшон-маску, сокрыв под собою все лицо, спрятав волосы, оставив лишь глаза… Это будет первым вопросом леди, внимательна ли она к глазам… Остальная одежда в тон, слегка мешковатая, рваными штрихами по фигуре, кутая ее, растворяя в ночи, мешая “выцепить” силуэт из теней – так одевались разведчики Иллифина в Дождливые кампании… это второй вопрос Сапфиру, помнит ли историю ильфов… И, наконец, оружие. Налучье с луком, колчан со стрелами – за спину – не очень удобно, но ведь и цели иные!.. пусть леди задумается, о ремесле и искусстве…
* * *
Час второго караула. Замолкал город, утомленный дневным зноем, засыпала природа, убаюканная прохладой и шумливыми цикадами. Наверное, странно в такую пору услышать тонкий мелодичный посвист: “Клюх, клюх…”, а после снова… и снова.
Хлопанье крыльев – и вот, большая птица уже кружит по комнате леди Сарн, выбирая место для посадки. Беркут облюбовал себе кресло, вцепившись сильными лапами в подлокотник. Растопырив крылья, чуть склонив голову, он замер – неужто поклон?
Отредактировано Ариллон Тиариан (6 марта, 2012г. 13:45:25)
А ветер шептался с листьями. Вернее, передавал Аннуоре через них все, что видел и слышал на пути к ее окнам. Леди Сарн всегда по-особенному относилась к движениям воздуха и дыханию живых существ. Слова говорили не так красноречиво, как колебания стихии. Сегодня ветер был лиричен. Он почти не проникал под сорочку, лишь слегка ласкал волосы и почтительно касался рук. Расказывал очевидное - как прекрасна луна и как великолепна леди, как пыльно на дорогах и как свежо в листве. Аннуора передернула плечами. Ветер часто говорил обо всем этом. Мог бы и принести новую песню... Менестреля или хотя бы птицы... Ветер замер. Обиделся? Аннуора прислушалась. И вдруг ветер быстро-быстро зашептал что-то о птице. Песня? Нет, полет. И птица явно не певчая, слишком резок свист крыла.
Аннуора не успела опомниться, как крыло задело ее лоб. Соскочив, вернее, почти упав с подоконника, леди пришла в себя и удивленно посмотрела на беркута, сидящего на подлокотнике кресла. Чья-то заблудившаяся охотничья птица? Не похоже, слишком уж целеустремленно летел беркут к окну и тщательно выбирал, где сесть. Аннуора еще ничего не понимала, но что делать и говорить - уже догадывалась. На поклон птицы леди ответила реверансом в лучших придворных традициях и твердо, но вежливо спросила:
- Кто Вы?
В ответ на полный достоинства реверанс птица склоняется еще ниже, но в этом простом движении не меньше благородства, чем в приветствии Их Высочества.
“Кьяк-кьяк-кьяк, - торопливо-выразительный звонкий клекот, чем-то напоминающий собачий лай. При этом гость леди Сарн, горделиво приосанившись, с важным видом сложив крылья, с нескрываемым интересом разглядывал Сапфировую, деловито склонив на бок голову: Кьяк-кьяк-кьяк!”
Без сомнения, это был комплимент! Птиц столь старательно выговаривал признание, щелкая языком, что вновь растопырил крылья, словно бы готовясь аплодировать – но нет, вместо того, беркут мягко спрыгнул на сидение, на пол, неуклюже сделал пару шагов, сухо цокнув когтистыми лапами – и начал подниматься на ноги. Да, да, именно так, птица выпрямлялась фигурой в полный рост, а фигура, казалось, терялась в полумраке, куталась в сумрак нечетким силуэтом.
“Леди Сарн, - странный гость стоял спиной и не торопился поворачиваться. Впрочем, он не торопился и представляться прекрасной ильфе. Пришедший говорил довольно тихо, нараспев, а голос, отчего-то, казался глухим… но мягким и полным силы сдерживаемого плотиной потока: Да коснется тебя Великая Мать своей благостью.”
Шаг. Поворот… и вот, глаза в глаза…
Отредактировано Ариллон Тиариан (8 марта, 2012г. 02:10:30)
Странная птица продолжала церемонию приветствия - вновь поклонилась и заклекотала на своем языке. Судя по тому, как беркут разглядывал леди, это были какие-то изъявления восхищения, приличествующие первому знакомству. Леди вежливо ожидала более понятных действий.
Эти действия не замедлили последовать. Понятными они, конечно, не были, но ситуацию проясняли. Беркут спрыгнул на пол и вдруг начал выпрямляться, словно поднимался сидевший на корточках человек. Человек или тень? Леди прищурилась, чтобы понять, не игра ли света этот силуэт. Хоть контуры и сливались с полумраком комнаты, Фигура все же казалась осязаемой. Скорее всего у незнакомца были причины для такой таинственности, раз уж он воспользовался маской-капюшоном. Одежда иллифинских разведчиков стала огромной редкостью, а точнее, давно уже не встречалась даже вездесущим торговцам, оставив лишь память о чудесном свойстве растворять в темноте носящего ее.
Незнакомец стоял спиной к Аннуоре, которая, прежде чем пугаться и звать на помощь, решила было повторить вопрос. Незнакомец ее опередил. Но странными были его слова. Благословение Великой Матери вместо приветствия и ответа. Обволакивающий и приглушенный голос, призывающий на нее благодать и называющий на "ты" так мягко и тепло, успокоил леди. Словно почувствовав это, незнакомец повернулся и не снимая маски посмотрел прямо в фиолетовые глаза Аннуоры. Глаза, серые, как океан перед бурей и спокойные, как осознающая свою вечность стихия, смотрели не на Аннуору, а сквозь нее, в ее мысли, в ее сердце, в ее желания. Он пришел за ними и пытался их прочитать, прежде чем говорить. Аннуора поняла это, так как тоже не сводила глаз с двух копий океана, видимых из-под капюшона. Но узнать незнакомца так и не смогла.
- Да благословит Великая Мать и Вас. Кто Вы?
Отредактировано Аннуора Сарн (8 марта, 2012г. 02:45:35)
- У меня много имен. И много лиц. Важнее, кто Вы, леди: ильф - или человек. Где Ваш дом: в Иллифине - или в Хролдаре. Куда ведут Ваши тропы: к Единой Империи и Единой Вере – или…
Тень замерла, его глаза снова были обращены к Сапфиру, его взгляд был полон внимания и требовал правды.
Каждое слово, каждый выдох полнились мягкостью, а шаги вторили им. Держась дальше от одинокой свечи и сиротливо-дрожащего пламени, гость текуче-плавно двигался, боком по окружности обходя стол. Было в этом что-то от дикого зверя, напряженно ищущего выход из западни: в нем чувствовалось недоверие, такое осязаемое в эти минуты, метущееся от леди Сарн к окну, от окна к двери в комнату, от двери вновь к леди.
И вот, слова оборвались незаданным вопросом, а вместе со словами смолкли и недовольные чужими шагами тени – гость остановился, прислушиваясь к ночи и ее голосам. Может, так совпало, может, он давал возможность ильфе подумать над ответами – похоже, они были важны, раз ради них рисковали. И, видимо, рисковали многим.
Отредактировано Ариллон Тиариан (10 марта, 2012г. 01:49:10)
И снова нет ответа. Лишь вопросы. Странные вопросы, словно незнакомец решил с первых слов проникнуть в те тайники мыслей леди, в которые она и не заглядывала сама. Но какое право он имеет спрашивать, и для чего? Кто он и как ему отвечать? Леди подумала о Шпионской сети, процветающей под руководством сэра Крейвена. Чего проще - пробраться в окно с таинственным видом и прямо спросить все, что нужно знать для отправки юных племянниц Императора в темницы Инквизиции, а то и на костер.
Но вопросы были действительно важные. Аннуора прикрыла глаза и задумалась. Всегда, с тех пор, как она обнаружила, что отчим ненавидит ее за то, что она на него непохожа, она чувствовала, что не принадлежит человеческой расе. Не только своим илифийски-изящным телом, но и детской обиженной душой. А с появлением отца она стала гордиться своей принадлежностью к ильфам. Что же касается дома... Дом там, где счастлив, а самые счастливые годы она провела в Иллифине, среди любящих ее родственников, среди равных ей во всем друзей и просто похожих на нее во всех отношениях иллифинцев - одной расы, одной крови. Да, она ильфа и дом ее - Иллифин.
А вот третий, недосказанный вопрос... Ее тропы пока никуда не вели. Это были торговые тропы, торговые пути. Или романтичные девичьи тропинки, с которых Аннуора, впрочем, быстро сворачивала обратно, на деловую дорогу. Этот вопрос - самый опасный.
Леди открыла глаза - размышления окончены. Гость тем временем прервал свои метания и маневры - обошел стол и замер. Теперь между ним и леди были только вопросы.
- Вы спрашиваете о важном и тайном, гость. Тайном, потому что такие вещи хранят глубоко в душе, иногда не ведая, что хранят. Я не могу ответить Вам, не зная с кем говорю. Если Вы ждете от меня доверия - доверьтесь мне тоже.
Ари не торопил леди, давая ей возможность обдумать ответы, взвесить слова и утвердиться в решениях. Нет, он не был глупым, этот ильф, он понимал, что промедление смерти подобно, и с каждой минутой все более ощутима опасность и риск быть обнаруженным: маг в спальне племянницы Императора. Ночью. Наедине. Одно это было преступлением... а ведь это меньшая из его "заслуг" пред Его Величеством и Империей. Наверное, Буйволу стоило бояться, но он завел себе привычку не брать с собой страх в свои ночные вылазки - страх затмевает разум, а это уже не допустимо.
Разум... пожалуй, в этом месте стоило бы позволить себе усмешку - тень остался безмолвным. Стоит ли помнить о разуме, если перед тобой, буквально в паре метров, стоит одна из первых красавиц Ивеллона. Белый шелк сорочки лишь с большой натяжкой можно было назвать одеждой, да и подчеркивала ткань намного больше, чем скрывала - легко можно вообразить, как легко уступит эта иллюзия пред натиском сильных рук, в нетерпении рвущих кружева. Можно было представить многое: как жадные ладони забираются в великолепие волос, путаясь, попадаясь в плен, но оттого лишь торопливее и охотнее позволяют опутать себя; как пальцы касаются чувственных губ, столь часто обманчиво-презрительных, дарящих колкости, но под внимательным прикосновением Океана лед растает, и Сапфир утонет в водах - и разум был явно лишним. Будь Ари человеком, он так бы и сделал, своей волей сметая преграды, смешивая синеву Неба и седину Океана - к слову, Хингв бы оценил такое послание от Сопротивления - но... но... но... Слишком много было этих "но", чтобы даже в мыслях допустить подобные исходы. Нет, не от буйства фантазий странный гость во все глаза, не мигая, внимательно и цепко смотрел на леди Сарн. Он искал в Сапфире правду - те самые звезды астериксов, которые позволят усомниться в холодности, в надменности, в излишней гордости и высокомерии.
Ах, если бы только несравненная ильфа не закрывала глаз, чтобы углубиться в свои мысли, возможно, она нашла бы правильные вопросы к нужным ответам: Тень молчал все то время, пока Аннуора думала, не смея побеспокоить ее ни словом, ни движением. Его правая рука, призрачно-бледные в сумраке пальцы, словно бы живущие в темноте, напряженно покоилась у бедра, готовая, при малейшем намеке на опасность, сомкнуться на рукояти кинжала... ни раньше, ни позже... Если бы только леди видела настороженность этого загнанного зверя, живущего в игривых, обманчиво бесплотных, тенях.
- Вы спрашиваете о... - как же ее голос напоминал ветер, с которым недавно ильф пел о сплетнях. И ветер тоже не хотел отвечать, постоянно увиливая, играя, меняясь. Изменить правила - вот ответ к стихии - изменчивый в изменчивой среде.
Буйвол по-прежнему молчал: трудно было довериться больше, невозможно открыться сильнее, не подставив под удар других. Лорд достал из-за пазухи книгу - надпись на черном тканевом переплете с местами выцвевшим золотым тиснением гласила: "Церковный трактат о магических существах" - и, не глядя, бросил ее на стол.
Одного удара сердца, пока леди Сарн отвела взгляд на брошенное, хватило: Буйвол стремительным прыжком преодолел отделявшее их расстояние, оказавшись до неприличия близко к Аннуоре. Ногой придавив ее ступню к полу, вторую изогнув так, что колено скользнуло по самым нескромным контурам тела леди, сокрытым шелком, Тень страховался от удара в пах и лишал ильфу возможности к отступлению... ладони сжали запястья Сапфиры.
- Почитай...те на досуге, моя леди. Весьма любопытно, и, возможно, найдутся неожиданные ответы, - Океан шептал в самое ухо, едва слышно, вынуждая прислушиваться и ждать каждого нового слова, лишь ей - даже теням ни слова.
* * *
К слову сказать, книга была заложена высушенным цветком красной розы и содержала в себе любопытные рекомендации по политике Торгового Совета в отношении Хрустального Дома и закупок оружия Орсимера.
Пока леди размышляла, незнакомец молчал. Только смотрел на нее так, что Аннуора даже сквозь закрытые веки видела его мысли. Те, которые он скрывал от самого себя. В любом случае, его взгляд заставлял искать искренние ответы. Но он не получит их, не назвавшись. Леди так решила. Было заметно, что он ей не доверяет. Всей кожей Аннуора ощущала колебания воздуха вокруг ночного гостя. Воздух вокруг него дрожал, и отнюдь не от опасного для чести леди возбуждения. И рука, готовая схватить кинжал... Аннуора не считала, что гость сможет причинить ей вред, но его недоверие к ней оскорбляло. Ведь она давно могла позвать стражу, не говоря ему ни слова. О доверии и были ее слова незнакомцу. Она просила его лишь назвать имя, которое сохранила бы в тайне в любом случае, а взамен раскрыла бы ему мысли, как он и просил. Малое за многое.
Но чего может ожидать женщина, безоружная, беззащитная... Только боль, которая не заставила себя ждать. К счастью, не сердечная. Швырнув на стол вынутую из-за пазухи книгу, на которую Аннуора мельком взглянула, гость совершил прыжок и оказался стоящим вплотную к леди Сарн. Вплотную настолько, что одна его нога покоилась на узкой босой ступне Аннуоры. Пронзительная боль заставила леди побледнеть и вздрогнуть - она едва удержалась от крика. Нет, этого удовольствия она ему не доставит. Хотя, может, гость просто не рассчитал силы прыжка и разницы между своей обувью и босыми ножками леди. А кроме того, его пальцы стальными браслетами обвились вокруг запястий. Но это выдает его неуверенность. Он явно защищался, причем при полном отсутствии нападения.
Пока Аннуора боролась с болью, гость склонился над ней и, приблизив губы к самому уху, шепотом предложил ей почитать брошенную на стол книгу. Искать там ответы.
- Сэр, я бы не хотела искать ответы в книгах, когда рядом находится первоисточник. Даже слишком рядом, я бы сказала. Ваша нога и моя вскоре станут единым целым, если от моей что-то останется, потому очень прошу - сойдите с нее. И отпустите мои руки, я не собираюсь давать Вам пощечину - Вы еще меня не целовали. А мои стилеты - в шкатулке, она заперта, так что Вам ничто не угрожает, кроме моего крика, который я уже едва сдерживаю. Я задала Вам крайне простой вопрос, но если ответ так секретен, я предлагаю следующее.Вы сойдете с моей ноги и отпустите мои руки. Я закрою окно и спущу шторы. Если желаете - можно погасить и свечу, я прекрасно вижу в темноте. Затем Вы поможете мне дохромать до кресла, и мы поговорим. Позволяю Вам приближать Ваши губы к моим ушам так близко, как этого требует степень Вашей таинственности. Согласны?
Вам – блистать на балах, мне другие отмеряны танцы.
Я жалею слегка, что по-прежнему с Вами – на Вы!
Но, увы мне и ах: в Вашем сердце – на грош постоянства…
Как же… молоды Вы, как же молоды – Вы!
Сапфир, как ты прекрасна - но столь же надменно-неприступна! Тебе холодно, ты замерзла в надменности и гордости, а все юные княжичи, виконты и баронеты лишь тешат твое самолюбие, но, увы не греют... я чувствую, твое сердце соглашается слишком поспешно, боясь опоздать. Внимание, ухаживания, безумство - капризным дитем ты требуешь тепла, но не можешь согреться - леди привыкла благосклонно принимать, казнить, миловать лишь улыбкой или небрежным кивком, и теперь, когда ей не покорились, так хочется вернуть все в привычное русло, знакомое течение... ответь, да? Молчи, да.
Ари отступил. Волна так же, облизнувшись, попробовав свои силы, откатывает назад, чтобы после, шипя и ярясь, вернуться, обрушиваясь с новой силой и рвением. Впрочем, прибой столь изменчив... порой, даже слишком.
Ильф был близко, по-прежнему, расстояние было столь откровенным, что можно было слушать дыхание, соприкасаться на вдохе, вдыхать ароматы, хранимые чужим телом и одеждой - и молчать. О чем? Да мало ли о чем можно молчать, слушая несравненную Сапфировую леди.
Малое за многое - и волк станет очередным псом; свобода и нрав за миску, цепь и право питаться с руки...
Как же близка была прекрасная Аннуора: за спиной, за левым плечом, где, по уверениям мудрых, ходит сама смерть, поджидая чужой слабости - оцените иронию, Небо добивалось того же - призрачно-бледные пальцы Тени касались сорочки, рука касалась руки... малое за многое. Верно, так и должно быть, малое за многое: Буйвол порывисто вскочил на подоконник, шепча заклинание - он все сказал, если леди пожелает бесед, то способ найдется. Малое за многое, просьба за...
Отредактировано Ариллон Тиариан (14 марта, 2012г. 12:59:02)
- Стойте! - Аннуора сорвалась к подоконнику, протягивая руки, надеясь удержать странного гостя. - Вернитесь, прошу Вас. Я также прошу простить мне мою настойчивость. Вернитесь, я отвечу на все ваши вопросы.
Леди произнесла все это глядя открыто и прямо, а не опустив глаза, как это делают аристократки, которым стыдно просить прощения или нелегко переступить через себя. Просьба вернуться и простить сорвалась с губ легко, искренне. Леди не чувствовала за собой вины, но понимала собеседника. Гордость была отброшена, любопытство погашено. Она узнает все, если гость останется, а если он уйдет сейчас... Даже думать не хотелось. Гость многим рисковал, придя к ней. Она же вполне может ему ответить - ее любовь к своему народу и Иллифину не была особым секретом при дворе. Да, она ответит ему. Он рисковал ради этих ответов и не уйдет без них. Вновь многое за малое. Стоил ли этот риск того, что она скажет? Впрочем, ему решать.
Леди Сарн тронула гостя за плечо.
- Сойдите, пожалуйста, с подоконника, я готова ответить на все Ваши вопросы, - повторила она.
Отредактировано Аннуора Сарн (14 марта, 2012г. 02:19:23)
Малое за многое. Ари остановился, замерев в причудливой позе. Словно в детской игре, фигура стояла, не смея двинуться, и пробудить застывшее действие могло лишь касание - то самое едва ощутимое прокосновение изящных пальчиков к плечу, просьбой оборвавшее вязь заклинания. Ильф опустился на корточки, на колени; неестественно расправленные руки, так и не ставшие крыльями, мягко опустились; ладонь накрыла пальчики леди Сарн, намеком, едва ощутимо сжимая, оставляя просьбу на плече более смелым прикосновением.
- Отойди от окна, - голос Тени снова изменился, улыбаясь озорным журчаньем ручья, - женское тело слишком откровенно реанирует на ласку прохладно-ласкового ветра.
Нет, он смеялся, Тень был очень серьезен, текуче и плавно поворачиваясь к Аннуоре, он не выпустил ее ладони. Впрочем, эта связь была весьма зыбкой - Сапфир, при желании легко бы вырвалась из иллюзии плена. Ладонью - за руку, второй - по бедру, скорее прося, чем отталкивая от окна, а сам, тенью, следом, шаг в шаг, словно в танце. Многое за малое.
Уступила она - уступил и он, и впрямь танец, разговор ладонями, признание глаза в глаза...
- И каков ответ... леди... Аннуора?
Отредактировано Ариллон Тиариан (15 марта, 2012г. 00:57:32)
Гость накрыл пальцы леди ладонью - сразу стало теплее. Он согласился, он не улетит! Сердце радостно забилось, Аннуора готова была говорить без умолку, рассказать все что угодно, лишь бы незнакомец задержался еще. Гость словно почувствовал, что ему рады - его прикосновения стали дерзкими. Взяв руку леди Сарн, вторую свою руку он положил ей на бедро. Обычная позиция в придворных танцах, но здесь, без шелково-бархатной брони, это прикосновение становилось дерзко-интимным. Если бы леди не боялась его спугнуть, гость немедля получил бы давно и честно заслуженную пощечину.
Но пока леди была занята другим. Легкими, танцующими шагами незнакомец отвел Аннуору в глубь комнаты. И повторил свой вопрос.
На этот раз леди не упиралась.
- Вы задали три вопроса. Я помню их, я их приняла к сердцу и ответила в нем на них. Слушайте же. То что я не человек, мне дали понять еще в детстве. Вы сами можете это видеть. Но это внешнее. Моя мать была человеком, да утешит ее душу Единый, в которого она верила. Но ее раса не приняла меня, меня презирали. Ильфам я стала родной, они приняли меня искренне, я уверена, меня приняли бы так же, будь я непохожа на их расу. Они научили меня гордиться тем, что я ильф. Я не презираю людей, я не ненавижу их. Но я уже не хочу быть на них похожей. Я одинаково отношусь ко всем расам, хотя и не со всеми сталкивалась. Я уверена в равенстве всех рас и всех жителей всех земель.
Теперь об Иллифине. Это мой дом, дом моего отца и дом моей расы.
А вот Ваш третий вопрос коварен и сложен. Я не знаю, как на него ответить. Я не вмешивалась в политику сверх того, что требовалось от Члена Торгового Совета. Я занималась своим делом и делами отца. Возможно, просто по беспечности и молодости своей никогда не думала о том, что же происходит в Империи. Его Величество я просто уважаю, как человека многого достигшего и как брата своей матери. Согласитесь, это справедливо. Единственное, что могу Вам сказать - я не одобряю политику церкви по отношению к другим расам и к магам. Я знаю, что значит, когда тебя не принимают те, с кем рядом ты живешь.
У Вас есть еще вопросы ко мне?
Ари слушал внимательно, глазами ловя каждое слово, скользнувшее с губ ильфы, словно только так, взглядом, он способен понимать смысл произнесенного - а взгляд не таился, забыв об этикете. Ты чувствуешь, Аннуора, как незримо, но явственно касается Океан, намеком на ласку повторяя глазами контур губ... медленно... внимательно. Скажи, чувствуешь? Чувствуешь: твои ресницы дрожат, борясь с соблазном веками сокрыть явь и лишь ощущать; твое дыхание сбивается, признаваясь в потаенном желании осязать отчетливее и ярче - чувствуешь, я умею слышать ответы.
Леди говорила, а Тень мягко заставлял ее отступать, продолжая вести в этом импровизированном танце полутеней и полутонов - до нечеткой границы изменчиво-рваного света свечи.
- Анголрин, - и Ари отступил назад, вновь становясь призрачным силуэтом в полумраке комнаты. Одно слово, которое и не перевести то толком с древнего илли, а ощущение как от длинного признания на одном дыхании, вновь разделившее собеседников обманчиво-крепкой преградой: Миф, который почти никто не видел - лишь мою волю, переданную через других.
Некоторое время Тень молчал, наблюдая за реакцией и думая над своим новым вопросом, ведь, как известно, верный вопрос - это половина ответа:
- Малое за многое... Многое за малое... Скажи... - наконец продолжил Буйвол: Преданность Луноликой - преступление? Наш дар - преступление?
Незнакомец вел леди настойчивым танцем от окна к свече, от Луны к огню. Аннуора едва замечала, что делает шаги - гость почти нес ее через комнату. Леди Сарн говорила на ходу, словно вела беседу во время танца на балу. Но без пустых слов и с серьезным партнером. Гость пристально смотрел на ее губы, слушал движение. От этого дыхание сбивалось, губы словно спотыкались об его взгляд. Казалось, если леди солжет - захлебнется словами. Но леди говорила правду, чистую, как хрусталь, и губам было приятно и слегка прохладно, взгляд незнакомца обтекал их, как волна берег Океана.
До пятна света, отбрасываемого свечой, они дошли точно в ту минуту, когда леди ответила на заданные вопросы. Долго же они к этому шли... Незнакомец отпустил Аннуору и, отступая в тень, произнес:
- Анголрин, - без восклицаний, без эффектов...
Это слово в них не нуждалось. Даже знающие древний илли вряд ли могли точно объяснить его значение. Леди Сарн знала его по книгам, но никогда не слышала из чьих-либо уст, даже ее учитель избегал произносить его, и она, вслед за ним, всегда пропускала это слово, читая, чтобы не произнести мысленно. Нет в этом слове ничего страшного, нет в нем разрушения. Оно лишь выражает суть магии, объединяет стихии и людей, умеющих ими управлять, предметы и людей, их создающих, тела и души.
Сейчас сочетание букв и смысла, звуков слова и звука голоса, магии гостя и магии его обаяния вызвало странное ощущение у Аннуоры. В глубине, в центре не то тела, не то души родился ветер. Поднялся потоком от живота к груди и едва не стал дыханием... Пробудилась магия, недоученная, недоделанная, запрещенная Церковью, усыпленная ирифритом. Но Зерна не умирают, они лишь ждут благодатной почвы.
Леди овладела собой. Все это время гость наблюдал за ней. Затем задал новые вопросы.
На этот раз леди знала, что ответить.
- Каждый народ вправе верить в своих богов, в вере и преданности - сила народа, сила государства и сила каждого из живущих. Пока она не обращена против других богов и народов. И боги вправе одаривать преданных и праведных. Магия - такой дар. Не людям отнимать его. Я благодарю Великую, что у меня есть этот дар, но жалею, что так и не развила его, не научилась управлять.
Преданность. Это простое слово отозвалось нежданно-налетевшей бурей воспоминаний и эмоций - внезапность сокрушала, подкашивая ночному гостю ноги и вынуждая торопливо, не веря себе, отступать, слепо шаря руками в поисках опоры. Шорох, стук чего-то падающего, хриплое дыхание, тотчас же своевольно сорвавшееся в жадность и неспоспобность надышаться... Ари порывисто обернулся на звук, но он не видел комнаты и нечетких ночных очертаний - Тень видел лишь тени прошлого.
Изабель, маг четвертой ступени. В тот вечер она пахла скошенной травой, сладковатым дымом сожженного сена, свежеиспеченым хлебом - запахи тепла и уюта. Как посмел он оборвать их, как смог он согласиться принять ее жизнь и бросить в костер инквизиции разменной монетой... как? Легко. Слишком легко...
- Уходи... не сейчас... - Буйвол старался взять себя в руки, но вымотанное усталостью тело не слушалось, взбунтовавшись в самый неподходящий момент. Он даже не был уверен, произнес ли он эти слова, выдохнул ли просьбой, или то было лишь намерение, отозвавшееся испариной и споткнувшимся дыханием. Это была плата, его самая верная женщина, его совесть... его грех, и теперь она снова звала. Ари не знал, что будет потом, куда, оплетая руками плечи, Изабель манит его, но уходить ему было рано, слишком многое ильф не успел закончить: Мне... надо еще... прости, но я остаюсь... мне надо еще вре...
Сны отступали под натиском пробудившейся боли: его пальцы что было силы сжимали край туалетного столика Сапфировой леди, в груди пылало воспоминание о незажившем еще ожоге, а легкие плавились от этого пробужденного пламени. Тень торопливо тряхнул головой, гоня прошлое в ночь...
Остались робко дрожащее пламя свечи, леди Аннуора Сарн и повисшая напряженным вопросом тишина - Ари не оглянулся. Он очень медленно распрямился, отпуская дерево опоры, и только после этого заговорил опять, с поспешной уверенностью выплевывая слова... и после каждого делая паузу - его голос не смел дрожать, а потому не дрогнет.
- Я. Надеюсь. Вы. Сделаете. Вид. Что. Не заметили. Произошедшего.
И, после паузы, тише. Мягче. Океаном...
- Нам надо, чтобы леди убедила Совет и Императора в том, что новая партия оружия из Орсимера - блажь Исы. Затраты на Церковь растут. И неприятности от Церкви тоже. От магов меньше проблем, чем от псов баронессы. И еще... еще нам нужно знать расположения ирифитовых шахт. Хотя бы нескольких... сколько времени на раздумье требуется Небу?
Леди смотрела на гостя не отрываясь - как смотрят на воду или огонь. Огонь бушевал в Океане. Это было заметно, заметнее, чем следовало бы. Горькими стали океанские воды, видимо, такими же на вкус были чувства, охватившие незнакомца. Аннуора всей душой желала прекращения этой боли - боль была видна даже снаружи - гость ухватился за столик так, словно руку его свела судорога. Но невозможно ей, чужой для него, прервать череду воспоминаний, утихомирить бурю, погасить огонь... Единственное, что она смогла и попыталась сделать - это послать легкий ветерок к его лбу и глазам, к сжатым рукам и груди. Охладить, освежить, успокоить...
Гость очнулся и тряхнул головой - прогонял то ли видения, то ли ветер. Устыдился слабости, торопливо, чтобы не дрогнул голос, попросил не обращать внимания. Аннуоре и в голову бы не пришло говорить, даже упоминать об этом. Это тайна гостя, она лишь помогла, хотела надеяться, что помогла, когда это было нужно.
К незнакомцу тем временем вернулась уверенность. Он коротко объяснил леди, чего от нее ждут. Требования были непростые, но логично обоснованные, с их выполнением не будет затруднений. Аннуора готова была помочь гостю, не только ради ильфов, Иллифина и магов, но и ради него самого - девушка чувствовала, как это все важно для него.
"Сколько времени на раздумье требуется Небу?"
Леди вздрогнула. Небу? Уж не о ней ли он говорит? Небо? Потому что синее, как сапфир? Галантности гостю не занимать (забудем про дикий прыжок на ножку леди). Да еще и время на раздумья! Чтобы она погрызла себя вдоволь совестью и любопытством. Великодушия - океан и три ручья.
- Небо владеет вечностью, поэтому решает быстро - я знаю цену часам и годам. Я готова Вам помочь.
Вы здесь » Ивеллон » Общий архив эпизодов игры "Ивеллон" » 12.11. Ночной разговор
